ПРАВО НА ЖИЗНЬ И СИСТЕМА СМЕЖНЫХ ПРАВ ЛИЧНОСТИ

В.И. Макринская, соискатель ученой степени кандидата юридических наук Института международного права и экономики им. А.С. Грибоедова.
Право на жизнь - первое фундаментальное естественное право человека, без которого все другие права теряют смысл. Объективно оно выступает точкой отсчета, критерием всего института прав и свобод в демократическом обществе. И когда утверждается, что права человека являются высшей социальной ценностью (так записано и в Конституции РФ), при этом имеется в виду и сам человек как носитель этих прав. Без человека, вне человека, в отрыве от него любые права превращаются в ничего не значащую абстракцию.
Права есть условие и составная часть жизни индивида. Именно поэтому в основе всех проводимых в России преобразований и реформ, провозглашаемых программ и целей, выработки экономической политики лежит "человеческое измерение".
Человек, его жизнь, здоровье, честь, достоинство, безопасность - это базовые, основополагающие ценности, с которыми должны соотноситься все правовые системы. Право на жизнь дается человеку природой (в некоторых концепциях - богом), но никогда - государством или властью. Последние обязаны лишь признавать, уважать и всемерно защищать эту ценность, которая доминирует над всеми остальными. Но если оценивать реальное обеспечение этого права, то, несмотря на всю его универсальную значимость, нигде в мире на сегодняшний день оно не получает универсальных гарантий. Более того, в современном мире право на жизнь как никогда раньше находится под серьезной угрозой.
Однако право на жизнь в широком смысле - это не просто право на то, чтобы жить, чтобы человека никто не мог произвольно лишить жизни (что само собой разумеется), а право на то, чтобы жить свободно, мирно, нормально. Еще Аристотель заметил, что государство создается не для того, чтобы обеспечить возможность жить, а преимущественно для того, чтобы жить счастливо. Иными словами, право на жизнь - это право на достойное человеческое существование, включающее в себя целый ряд так называемых смежных прав (на образование, на охрану здоровья, на свободу от унизительного или бесчеловечного обращения, на уважение к частной и семейной жизни и др.).
Статья 6 (1) Международной конвенции о гражданских и политических правах (далее - Конвенция) гласит: "Каждый человек имеет неотъемлемое право на жизнь. Это право защищено законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни". В ст. 2 (1) Европейской хартии по правам человека (далее - Хартия) указано: "Право каждого человека на жизнь защищено законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни, за исключением случаев приведения в исполнение судебного приговора к высшей мере наказания в результате совершения преступления, которое карается таким наказанием по закону" <*>.
--------------------------------
<*> Исключение в отношении смертной казни также содержится в ст. 6 (2) Конвенции. См. также: Второй дополнительный протокол к Конвенции об отмене смертной казни (15 дек. 1989 г.).
Фундаментальный характер права на жизнь широко признается как международными судами по правам человека, так и многими теоретиками в этой области. Более того, определение этого права как неотъемлемого (ст. 6 Конвенции) показывает также, что оно является частью международного обычного права. Комитет по правам человека установил в Генеральном комментарии к Конвенции, что право на жизнь "является высшим правом, умаление которого не допускается даже при чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих жизни нации...". Хотя ст. 4 (1) Генерального комментария допускает отступление от некоторых прав, провозглашенных в Конвенции, в чрезвычайных ситуациях, когда возникает угроза жизни нации, право на жизнь в ст. 6 из этих прав исключается в ст. 4 (2). Аналогично в соответствии с Хартией право на жизнь признается правом, не подлежащим умалению, в силу ст. 15 (2).
Однако точные нормативные границы права на жизнь не ясны. Выходит ли оно за пределы простого негативного обязательства государства предотвращать произвольное или незаконное убийство, или государства обязаны принимать положительные меры, чтобы устранить угрозу праву на жизнь и обеспечить его осуществление (в том числе экономические и социальные меры в таких областях, как здоровье и жилье)? Комитет по правам человека заявил, что предпочитает более широкое толкование.
Одни ученые право на жизнь толкуют слишком узко. Вторые же, отстаивая позицию, согласно которой право на жизнь квалифицируется в международном праве как императивная норма, или jus cogens, дают его расширительное толкование. Третьи считают, что выражение "неотъемлемое право на жизнь" не должно пониматься в ограниченном смысле. По их мнению, защита этого права требует, чтобы государства предпринимали определенные меры в этом направлении. В связи с этим Комитет по правам человека полагает, что государства должны делать все возможное для снижения младенческой смертности и увеличения продолжительности жизни, особенно предотвращать недоедание и эпидемии. Хотя особо отмеченные положительные меры включают только снижение младенческой смертности и увеличение продолжительности жизни, этот подход с таким же успехом используется во многих зарубежных правовых системах при требовании принятия положительных мер и в других областях.
Позитивный характер права на жизнь (ст. 2 Хартии) также признан Европейским судом по правам человека. В деле "L.C.B. против Великобритании" суд заявил: первая же фраза ст. 2 (1) обязывает государство не только воздерживаться от умышленного или незаконного лишения жизни, но и принимать необходимые меры для защиты жизни тех, кто находится под его юрисдикцией <*>.
--------------------------------
<*> "L.C.B. vs UK", решение от 09.06.1998. В этом деле была рассмотрена отклоненная жалоба на то, что власти Великобритании не предприняли мер, чтобы поставить заявительницу, у которой была диагностирована лейкемия, в известность о том, что ее отец мог подвергнуться радиоактивному облучению во время испытаний ядерного оружия в 1957 и 1958 годах.
Этот подход может быть истолкован очень широко, с тем чтобы потребовать от государства предпринять положительные меры для обеспечения адекватного уровня здравоохранения, достаточного питания и приемлемых жилищных условий, безопасности условий труда или жизни <*>.
--------------------------------
<*> См.: Harris D.J., O"Boyle M., Warbrick С. Law of the European Convention on Human Rights. London. Butterworth. 1995. P. 40.
В деле "Tavares vs France" (решение от 12.09.1991) заявитель, жена которого умерла от серьезных осложнений после родов, утверждал, что Франция нарушила ст. 2 Конвенции. Комиссия по правам человека не обнаружила нарушения, но признала, что право на жизнь предполагает обязательство государства предпринимать меры для защиты жизни. Это решение, безусловно, предполагает, что определенные меры регулирования, направленные на защиту жизни в области системы госпитализации предусматриваются ст. 2 Конвенции <*>. Хотя в соответствии с такой трактовкой Хартии придется пойти дальше в защите экономических и социальных прав, чем первоначально предполагали ее авторы; динамичное толкование Хартии не исключает такого прочтения, что также будет соответствовать подходу Комитета по правам человека в соответствии с Конвенцией. Более того, такое толкование права на жизнь в соответствии с международным законодательством по правам человека более адекватно ситуациям, которые угрожают жизни человека в современном мире. Долг государства обеспечить удовлетворение потребностей выживания каждого человека, находящегося в его юрисдикции, должен считаться неотъемлемым компонентом права на жизнь в современном смысле этого понятия. Таким образом, широкое и либеральное толкование права на жизнь предполагает принятие позитивных мер государствами - участниками Конвенции в экономической и социальной сферах. Этот подход представляет собой значительный шаг на пути реализации принципа взаимозависимости гражданских и политических прав, с одной стороны, и экономических и социальных прав - с другой. Существует тезис, что определенные права, установленные Конвенцией, должны доминировать. При этом подчеркивается важность права на жизнь в осуществлении взаимовлияния между этими двумя категориями прав: "Главный критерий взаимовлияния - толкование права на жизнь, данное в ст. 6 (1) Международной конвенции о гражданских и политических правах. Остается ли оно классическим негативным правом или существует более современное толкование, к которому можно обратиться? Может ли Комитет по правам человека содействовать такому изменению этой концепции, чтобы она включала право жить достойным для человека образом?.. Можно ли считать, что такие права, как право на здоровье, право на питание, установлены Международной конвенцией о гражданских и политических правах? <**>"
--------------------------------
<*> См.: Macdonald R.St. J., Matscher F., Petzold H. (eds.). The European System of the Protection of Human Rights. Dordrecht. Martinus Nijhoff. 1993. P. 865.
<**> Scott J.S. International Covenant on Civil and Political Rights. Comments. Oxford: Clarendon Press, 1994. Supra note 26. P. 875.
Тем не менее подобное расширительное толкование права на жизнь может вызвать трудности его осуществления на международном и национальном уровнях. Существует мнение, что принятие более либеральной концепции права на жизнь Комитетом по правам человека, которая вторгается в сферу экономических и социальных прав, вызовет вопросы по поводу применимости процедуры в соответствии с Дополнительным протоколом к Конвенции, так как экономические и социальные права по-прежнему часто истолковываются как предполагающие не подлежащее юрисдикции постепенное осуществление.
Поэтому большинство западных юристов утверждает, что меры, направленные на лишение человека социальной защиты (в частности, медицинского обслуживания), представляют серьезную угрозу для права на жизнь. Лишение социальной защиты может быть приравнено к созданию чрезвычайных условий, способствующих появлению такой угрозы. Масштабы обязательства государств защищать экономические и социальные права в соответствии со ст. 6 Конвенции вытекают, как представляется, только из нужд выживания, а не из более высоких стандартов, установленных в ст. 11 Международного договора по экономическим, социальным и культурным правам (далее - Договор), которая требует, чтобы государства "признали право каждого на достаточно высокий уровень жизни... в том числе полноценное питание, хорошую одежду и жилье..." <*>.
--------------------------------
<*> Menghistu The Satisfaction of Survival Requirements. N.Y., 1999. P. 67.

Статья 3 Хартии гласит: "Никто не может быть подвергнут пыткам или бесчеловечному или жестокому обращению или наказанию". Как и в случае с правом на жизнь, провозглашенным в ст. 2 этого документа, абсолютный характер этого права подчеркивается тем фактом, что никакое его умаление не допускается. В деле "east african asians vs uk" Комиссия по правам человека постановила, что законодательство, разрешающее расовую дискриминацию, из-за которого азиаты, проживающие в Кении и Уганде и сохранившие британское подданство, не могли приехать в Великобританию на постоянное жительство, представляет собой унизительное обращение в соответствии со ст. 3 Хартии. Комиссия определяет "унизительное обращение" в этом контексте как предотвращение особо серьезных посягательств на человеческое достоинство. Из этого следует, что действие, которое понижает звание, статус или репутацию человека, не может рассматриваться иначе как "унизительное обращение" в соответствии со ст. 3, где в этот термин вкладывается достаточно определенный смысл.. По мнению Комиссии, это толкование унизительного обращения сходно со сформулированным ранее: "Обращение с человеком или его наказание может считаться унизительным, если оно грубо унижает его в глазах других или заставляет его поступать вопреки его воле или совести". Затем Комиссия подтвердила свое мнение, что дискриминация по расовому признаку может в определенных обстоятельствах сама по себе являться унизительным обращением в соответствии со ст. 3 Хартии.