Три серии так называемых "масштабных мероприятий", которые Управление ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленобласти провело в питерских банках в июне, августе и ноябре, разожгли общественный интерес к банковской деятельности. Особенно, конечно, - к незаконной банковской деятельности. По такой статье уголовное дело было возбуждено 10 июня, за неделю до первого "масштабного мероприятия" - обыска и изъятия в банках и коммерческих структурах миллионных долларовых сумм "налом" и "безналом". Публикации с интригующими формулировками "отмывание денег", "незаконное возмещение НДС", "вывоз за границу" -все это обостряло любопытство. Начальник службы экономической безопасности УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленобласти Алексей Шаманин к своему профессиональному празднику, который чекисты отмечают 20 декабря, сделал подарок читателям "Тайного советника", приоткрыв завесу тайны над "банковским скандалом".
- Хочу сразу отметить, что для нас это дело - малая толика всего, чем занимается служба, - начал разговор полковник ФСБ, начальник СЭБ Алексей Шаманин. - Резонанс оно приобрело с легкой руки журналистов. У нас, поверьте, есть дела и более интересные, и более яркие, и более важные. Просто одни, видимо, не так интересны прессе, о других мы не можем говорить по тем соображениям, что... Ну, все-таки мы - спецслужба.
- Почему банковским делом занимается спецслужба?
- Потому что одна из задач ФСБ - выявление финансирования незаконных вооруженных формирований и экстремистских организаций. А одна из составляющих функциональных обязанностей службы экономической безопасности ФСБ - обеспечение безопасности государства в кредитно-финансовой сфере. В результате проведения комплекса оперативно-розыскных мероприятий в поле нашего зрения попали операции с денежными средствами в особо крупных размерах. И надо было получить ответ: что это за операции, что это за деньги? Чтобы убедиться в том, что это не деньги исламистов и террористов, нужно было провести комплекс мероприятий. В результате были установлены несколько групп, которые заявляют о себе как о биржевых брокерах, а на деле оказывают услуги по замыванию денег. Доход от этого получают в особо крупных размерах.
- По замыванию?
- Сначала ведь деньги надо спрятать - замыть. А потом уже -"отстирывать". Скажем; есть у меня деньги на счете. Мне надо их спрятать: изъять из оборота и показать государству в лице фискальных органов, что я все легально потратил на какую-то услугу. Что для этого делаем?
Организуем подставную фирму. Почему подставную? Формально фирма совершенно нормальная, но учредитель, директор и главбух - одно лицо. Он о своих "должностях" может и не знать вовсе. Потом с "его" фирмой заключаем договор, скажем, "на исследование влияния лунных затмений на произрастание еловых шишек в кедровом лесу". И за эту услугу перечисляем деньги на "его" счет. Которым сами на самом деле распоряжаемся.
- Что здесь противозаконно с формальной точки зрения?
- Речь идет об элементе лжепредпринимательства. Люди регистрируют фирмы в установленном порядке, но на документы подставных людей. Не для того, чтобы извлекать прибыль так, как об этом заявлено в уставе, а для прикрытия противоправной деятельности. В суде, когда будет рассматриваться все дело, этот элемент станет одним из кирпичиков доказательной базы.
- Со стороны вашего управления звучала еще фраза о незаконном возмещении НДС...
- По большому счету, нашим фигурантам, то есть людям, которые оказывали услуги по "замыванию", было безразлично, какими средствами оперировать и куда их переводить через счета подставных фирм. Они просто получали за это некий процент. Зато небезразлично это было жуликам, которые услугу оплачивали: они использовали эти проводки для совершения своих преступлений.
Допустим - незаконное возмещение НДС. Действуют, условно, два лица - Жулик и Фигурант. Жулик созванивается с Фигурантом и говорит: мне нужен какой-нибудь счет, чтобы туда кинуть 10 миллионов рублей по договору на покупку галош. Вопросов нет, отвечает Фигурант: кидай мне.
Заключают договор. Он - заведомо притворный, потому что до определенного момента все действия существуют только на бумаге. На бумаге фирме Фигуранта перечисляют 10 миллионов рублей - полная предоплата, аванс. В течение месяца - на бумаге - галоши Жулику не поступают. Он у себя же в офисе готовит соответствующий документ, звонит Фигуранту и говорит: возвращайте аванс за галоши. Ему деньги возвращают, но не полностью, а за вычетом 18 процентов НДС. Потому что по нашему закону этот налог платит продавец, а не покупатель. И Фигурант его как бы заплатил. На самом деле - он отдал этот миллион восемьсот наличными. А за "непоставленные галоши" вернул восемь миллионов двести тысяч. А потом Жулик те же миллион восемьсот требует у государства: верните, потому что контракт не состоялся, мне деньги вернули за вычетом НДС... И государство возвращает.
- А государство не может проверить, ему-то этот НДС заплатили?
- Государство проверяет. И видит, что подставная фирма не заплатила. Но ответственность у нас по закону лежит на продавце, а не на покупателе. Доказать сговор между покупателем и продавцом налоговая инспекция не может. А привлечь продавца уже невозможно: подставная фирма, учредитель живет под мостом...
- И сколько так государство им заплатило?
- Не могу сказать точно, но это сотни миллионов рублей. Следствие только идет, не все фигуранты установлены. Хищение НДС пока никому не вменяется. У нас только появилось законное основание для получения выписок по счетам всех фирм-однодневок, их огромное количество - несколько сотен. Надо все выписки изучить, пройти по цепочке, чтобы понять, кто был отправителем денег. Тогда мы сможем говорить о суммах, предъявлять обвинение, передавать материалы в суд...
- Вы описали схему "замывания". А как потом деньги "отстирывали"?
- Деньги отмывали с помощью вексельных схем. Причем речь идет о тех случаях, когда есть финансирование из бюджета. Допустим, фирма-посредник N выигрывает тендер на поставку деревообрабатывающих станков и получает бюджетные деньги. Она заключает договор с фирмой-поставщиком Z. Та обязуется якобы поставить эти станки, на самом деле Z - подставная фирма. Деньги она получает, проходит месяц, и станки, естественно, никто никуда не поставляет. Представители N жалуются в милицию: нас обманули. На самом деле владельцы N и Z - одни и те же лица. Первые - легальные, но их - "обманули": они уже вроде бы и ни при чем. Вторые виноваты, но их - ищи-свищи.
Тем временем "представитель" фирмы Z, то есть, например, бомж, покупает на перечисленные деньги вексель Сбербанка. За тот месяц, который проходит между поступлением денег и обращением в милицию, вексель проходит через пять-шесть рук таких же бомжей, прежде чем где-нибудь в Волгограде некий гражданин не предъявит его к оплате. Сбербанк выдает по нему наличными миллионы - те, которые должны были пойти на деревообрабатывающие станки. Деньги - вот они, их отмыли, легализовали. И пусть вся милиция вместе с нами ищет, где они, эти бомжи, которые подписывали вексель.
- На эти схемы вы вышли в поисках того, кто может финансировать террористов?..
- Такая задача президентом поставлена, однако я, наверное, покривлю душой, если скажу, что мы искали исключительно источники финансирования террористов. Мы отрабатывали и увод денежных средств от налогов, и попытки занижения налогооблагаемой базы. Но, в отличие от налоговых органов, наша задача шире: выявить системные процессы, которые происходят в этой области, найти узкие места, которые образуются из-за прорех в законодательстве. Все признают, что принятые в 90-е годы законы не могут быть совершенны: мы все еще переходим и переходим от плановой экономики к рыночной. Есть у нас умные головы, которые очень быстро к законам адаптируются, то есть раньше всех находят те самые прорехи и узкие места, о которых я сказал. Находят - и с удовольствием этим пользуются. Наша задача - найти, в свою очередь, и прорехи, и обладателей таких вот умных голов.
- Значит, результатом вашей работы могло быть не уголовное дело, а некие выводы по несовершенству законодательства? Иными словами, уголовного дела могло и не быть?
- Могло и не быть. Если бы мы не работали. Мы же не аналитики, чтобы искать только недоработки наших законодателей. Мы вышли на некую группу. Видим, что люди занимаются противоправной деятельностью. Провели проверку, изучили связи, клиентов, установили наблюдение... Раз выявлено не только несовершенство законов, но и противоправная деятельность неких лиц, значит, есть основания для возбуждения уголовного дела по обнаруженным признакам преступления.
- Вы начали, помнится, в июне - с биржи...
- Не с биржи, а с фирм, которые находились в помещении биржи и занимались обналичкой. Биржа - это для них была хорошая ширма: под вывеской биржи помещения были сданы в аренду фирмам, из которых 80 процентов никакого отношения к работе с ценными бумагами не имеют. В них, как мы считаем по итогам мероприятий, готовились документы от имени тех асоциальных элементов - учредителей.
- Сколько человек в первой выявленной группе?
- Больше десятка, точно пока не могу сказать. По большому счету, количество смысла не имеет: по Уголовному кодексу организованная группа - это два и более человек, сорганизовавшиеся для совершения тяжких и особо тяжких преступлений... Два человека есть - уже группа. Так что пишем пока - больше 10 человек, а дальше расследование покажет. Может, их и 20...
- Есть ли информация о преступном расходовании "отмытых" денег?
- Мы пока не выявили фактов финансирования бандформирований и экстремизма из нашего региона, и в рамках этого дела в том числе.
- Появлялась ли в этом деле информация о связи с какими-то иностранными банками?
- Появлялась. Это, как правило, прибалтийские банки: наши фигуранты именно эти страны выбирали как посреднические, чтобы деньги выводить из страны. Потом уже "отмытыми" эти деньги возвращаются в Россию, якобы - в форме "инвестиций". Я, впрочем, не думаю, что сомнительное происхождение денег, якобы вложенных в российскую экономику, позволяет всерьез употреблять слово "инвестиции". Тем более что доход от таких "вложений в экономику" формально принадлежит опять-таки какому-нибудь бомжу, на него (или ему подобных) можно оформлять все приобретения, а пользоваться ими - по доверенности. Налогов, естественно, никто не платит.
- Как вы думаете, что нужно изменить в законодательстве, чтобы сделать описанные вами схемы неосуществимыми?
- По закону у нас фирмы регистрируются в течение 5 дней. Написал заявление, предоставил устав, заплатил пошлину, приложил ксерокопию паспорта и отправил в конверте в налоговую инспекцию. В течение пяти дней вам ответят: вы зарегистрированы, работайте... После этого от имени подставного лица идете с липовой доверенностью в банк и открываете счет. В банке ведь не знают, есть ли такой нотариус, который заверил доверенность. Эти подставные лица, бомжи, здесь "пушечное мясо".
- Так чего не хватает в законе? Или, наоборот, чего не должно быть? Бомжей?
- Во-первых, надо упорядочить и ужесточить систему регистрации юридических лиц...
- Приходит бомж, у него такие же гражданские права...
- Он не приходит, от его имени присылают ксерокопию его паспорта (украденного, потерянного, купленного)!..
- Если запретить копии -бомжа будут отмывать, одевать и приводить. Тогда что?
- Пускай моют и приводят. Это все равно осложнит "работу" преступникам. Должна быть четкая идентификация личности. Как в Законе "О противодействии отмыванию денежных средств" написано? Банки должны идентифицировать плательщика, он должен паспорт показать. Так же надо делать и при регистрации фирм: человек лично приходит, предъявляет документ, его личность устанавливают, только потом начинают процедуру регистрации.
- Выходит, все, что можно сделать, это усложнить "работу" преступникам?
- Да, но тогда они за месяц не 200 подставных фирм зарегистрируют, а только 20.
- Сколько всего банков у вас попало в дело?
- Пока мы можем говорить только о двух банках - ПСКБ и МТПБ.
- Банки сами в чем-то виноваты или их "подставили" клиенты, работавшие под их крышей?
- Давайте так говорить: банкиров слепых не бывает. Они все прекрасно видят, кто у них клиенты. У каждого банка есть собственная служба безопасности, которая проверяет, доставит ли хлопот банку тот или иной клиент. И на чашу весов здесь ставятся два момента: первое - прибыль банка, второе - проблемы, которые банку может доставить клиент. Если клиент понятный для банка, известный и банк понимает, чем клиент занимается; если он уверен, что клиент решит все свои вопросы, с милицией, еще с чем-то, конечно, они такого клиента принимают.
Более того. Всем клиентам в той или иной степени нужны разного рода услуги, отмывание и замывание. Ну, у нас пока такая реалия нашей российской действительности...
- Этим все банки занимаются?!
- Банки этим не занимаются!.. Но всем клиентам банков нужны в том или ином объеме такие услуги.
- То есть вы можете хватать любого?
- При достаточных основаниях мы - естественно, когда у нас будут веские аргументы, доказательства, - можем... Только слово "хватать" - неудачное. Есть солидные банки, у них - солидная клиентура, производители... Им не нужно сражаться за каждую копеечку, они нормально зарабатывают на том, что дают кредиты. Они живут за счет того, что у их клиентов достаточно большие объемы денежных средств. А если банк мелкий, с чего ему зарабатывать? И они - теоретически! - могут захотеть в качестве инструмента для зарабатывания денег использовать банковский механизм и положения закона о банках. Как токарный станок: его можно использовать по прямому назначению, чтоб вытачивать, я не знаю, колеса, шестеренки... А можно в третью смену втихаря вытачивать детали для пистолета или автомата.
- У нас можно увидеть много совсем маленьких банков. Одно-единственное отделение, никому, похоже, не известное... Неужели они растут, как грибы, именно в расчете на такие схемы, о которых вы говорите?
- Они уже не растут, как грибы, у нас рост банков уже давно закончился. Часто банк, имеющий головной офис где-нибудь, скажем, в Поволжье, открывает офис в Петербурге ради одного-единственного клиента. Это может быть большой, солидный клиент, у которого есть контрагенты в Петербурге. Создавая здесь филиал, банк обеспечивает своему клиенту высокую скорость расчетов с контрагентом. Банк принимает решение: если мы не откроем филиал в Петербурге, то потеряем клиента. Они ведь сейчас борются за каждого клиента..Но ряд банковских услуг - специфического характера: они как бы банковские, а как бы и не банковские. И в одних банках клиенту тихонько подскажут: эту услугу можно получить там-то и там-то. А в каких-то других такую же услугу окажут прямо на территории банка. Но все это не означает, что если банк мелкий, то все жулики и создан он именно для преступной деятельности.
Все банки разные. И наша задача в том и заключается, чтобы понимать: что происходит у нас в Санкт-Петербурге, какой деятельностью занимается тот или иной банк или тот или иной филиал банка. Для этого мы здесь и работаем.
- В банке ответственность за описанные вами схемы несет руководство или клерки?
- Банк привлечь к ответственности нельзя - это юридическое лицо, а у нас уголовной ответственности подлежат физические лица. Если мы говорим, что сотрудники банка используют свое служебное положение, пользуясь положениями Закона "О банках и банковской деятельности" , используют банк как инструмент, чтобы совершать преступление, то мы привлекаем к уголовной ответственности этих лиц.
С другой стороны, для того чтобы осуществлять банковскую деятельность, нужно получить лицензию Центробанка и в дальнейшем соблюдать законодательство. За это отвечают определенные лица, в этом заинтересованы владельцы коммерческих банков. И если мы в ходе предварительного расследования и суда выясняем, что в некоем банке имели место нарушения, что сотрудники банка, используя свое служебное положение, нарушали банковское законодательство, это будет означать, что банк не выполнял условия лицензирования. Выявление нарушений приводит к проверке со стороны Центробанка и к рассмотрению вопроса об отзыве лицензии.
- Это уже происходит?
- В Москве - да, в Петербурге пока мы этого не видим, и я не говорю, что это будет обязательно. Но хозяева и топ-менеджеры банков, фигурирующих в уголовном деле, должны четко отдавать себе отчет: если они слабо контролируют деятельность своих подчиненных, это может привести к утрате лицензии. И я не исключаю, что в ходе наших расследований такой момент может наступить.
Беседовала Ирина Тумакова