СТАТЬЯ. "ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ПРИНУДИТЕЛЬНЫХ МЕР МЕДИЦИНСКОГО ХАРАКТЕРА"(В.С.Егоров)("Медицинское право" n 4, 2005)

"Медицинское право" N 4, 2005
ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ПРИНУДИТЕЛЬНЫХ МЕР
МЕДИЦИНСКОГО ХАРАКТЕРА
Уголовной ответственности и наказанию подлежит только психически полноценное лицо, осознающее фактический характер происходящего и способное руководить своим поведением. Поэтому, если общественно опасное деяние осуществляется в состоянии невменяемости, индивид не является субъектом преступления и не может нести уголовную ответственность.
В ситуации, когда преступное деяние совершается вменяемым гражданином, который после его завершения начинает страдать психическим расстройством, обусловившим наступление невменяемости, он признается субъектом преступления. Однако такое лицо не подлежит уголовному наказанию в силу неспособности воспринимать карательное и воспитательное воздействие. Следовательно, применение к нему наказания и иных мер, образующих содержание уголовной ответственности, становится бессмысленным и даже вредным, ибо воспитательное воздействие такой индивид не воспринимает, а состояние его здоровья может ухудшиться.
В то же время наличие у лица душевного заболевания требует применения к нему мер лечения, направленных на его выздоровление и предупреждение новых общественно опасных деяний. Это обусловлено тем, что больной представляет реальную угрозу для общества, что подтверждается фактом совершения им посягательства. Кроме того, душевное расстройство является мощным десоциализирующим фактором, препятствующим нормальной жизни и способствующим утрате индивидом социальных связей, профессиональных навыков, ухудшению его психического и физического здоровья.
Заметим также, что лицо, совершившее преступление и страдающее психическим расстройством, не исключающим вменяемости, подлежит уголовной ответственности и наказанию. Вместе с тем наличие такого заболевания требует применения к нему мер лечения, направленных на улучшение его состояния.
На этом основании уголовный закон предусматривает возможность назначения лицам, страдающим психическими заболеваниями, принудительных мер медицинского характера, под которыми следует понимать предусмотренные законом способы лечения, применяемые в отношении граждан, совершивших общественно опасное деяние и страдающих психическим расстройством в целях улучшения их состояния или излечения и предупреждения новых посягательств.
Рассматриваемый правовой институт не входит в содержание уголовной ответственности. Несмотря на принудительные свойства, меры медицинского характера являются способами лечения, а не наказанием и заключаются в оказании лицу, совершившему общественно опасное деяние, врачебной помощи.
Принудительные меры медицинского характера не выражают отрицательной оценки содеянного со стороны государства и не влекут за собой судимости. В процессе их реализации лицо подвергается не карательному, а лечебному воздействию. Явно неубедительным выглядит подход Л.В.Багрий-Шахматова, согласно которому, изучаемая форма уголовного принуждения содержит в себе карательные элементы в силу того, что она является принудительной мерой <1>.
Понятия "кара" и "принуждение" являются близкими, но вовсе не идентичными по своему содержанию. Карательное воздействие предполагает не просто ограничение интересов лица, но также влечет за собой страдания в ответ на его противоправное поведение. Кара, как отмечает В.Г.Смирнов, главным образом характеризуется причинением виновному предусмотренных законом лишений, неблагоприятного воздействия <2>. В свою очередь, принудительное воздействие может выражаться не только в виде наказания, но также и в иных формах (меры пресечения, обеспечения исполнения обязанности, превентивные меры и т.п.).
Следовательно, принуждение далеко не всегда знаменует собой кару, что в полной мере относится к мерам медицинского характера, которые направлены именно на лечение лица и не связаны с причинением ему страданий. Аналогичную позицию занимает Б.А.Протченко, подчеркивающий в этой связи, что принудительные меры медицинского характера не являются наказанием и не включают в себя такой элемент, как кара <3>. Не случайно С.Улицикий делает вывод о том, что применение принудительного лечения не ухудшает, а улучшает правовой статус лица <4>.
При проведении принудительного лечения разрешено применять только методы диагностики, лечения и реабилитации, разрешенные Министерством здравоохранения. Выбор способов лечения может быть обусловлен только клиническими показателями. На этом основании меры медицинского характера образуют самостоятельную форму правового принуждения, реализуемую в отношении лиц, страдающих определенными психическими расстройствами и находящихся в опасном для себя и окружающих состоянии.
Обязательной предпосылкой применения мер медицинского характера является совершение лицом общественно опасного деяния. Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 26 апреля 1984 г. "О судебной практике по применению, изменению и отмене принудительных мер медицинского характера", указывает: "Применение принудительных мер медицинского характера возможно лишь при доказанности совершения лицом, в отношении которого рассматривается дело, общественно опасного деяния, содержащего признаки конкретного преступления" <5>.
Необходимо отметить, что сам по себе факт совершения общественно опасного посягательства не может быть признан достаточным основанием для применения принудительных мер медицинского характера. Согласно ч. 2 ст. 97 УК РФ они назначаются только в случаях, когда лицо страдает психическим расстройством, которое связано с возможностью причинения им существенного вреда либо с опасностью для себя или окружающих. "Меры медицинского характера, - отмечает Т.П.Печерникова, - всегда назначаются, исходя из социальной опасности психически больного. Социальная опасность больного определяется как характером и содержанием его социально опасных действий, так и психическим состоянием" <6>. Об этом, в частности, могут свидетельствовать такие обстоятельства, как неоднократность общественно опасных посягательств, повышенная возбудимость и агрессивность больного, глубокая тяжесть психического состояния, высокая степень опасности совершенного деяния и т.п.
Если, несмотря на наличие психического расстройства, лицо, совершившее посягательство в состоянии невменяемости, не представляет опасности, принудительные меры медицинского характера не применяются. Установив отмеченное обстоятельство, суд выносит постановление о прекращении уголовного дела и об отказе в применении принудительных мер медицинского характера. При этом согласно ч. 4 ст. 97 УК РФ суд может передать необходимые материалы органам здравоохранения для решения вопроса о лечении этих лиц или направлении их в психоневрологические учреждения социального обеспечения в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о здравоохранении.
Таким образом, мы приходим к выводу о том, что основаниями назначения принудительных мер медицинского характера являются совершение лицом деяния, запрещенного уголовным законом, наличие у него психического расстройства, исключающего или ограничивающего вменяемость, а также опасность такого субъекта для окружающих или самого себя.
С учетом психического состояния больного, установив, что во время совершения посягательства лицо находилось в состоянии невменяемости, суд выносит постановление о применении к нему принудительных мер медицинского характера. Если у лица наступило психическое расстройство, исключающее вменяемость после совершения преступления, суд выносит постановление об освобождении его от наказания и применении принудительных мер лечения. Необходимо отметить, что в последнем случае после излечения указанный субъект может быть подвергнут уголовному наказанию, если при этом не истекли сроки давности, предусмотренные ст. 83 УК РФ.
Назначая принудительные меры медицинского характера в отношении лиц, признанных невменяемыми, суд не определяет их продолжительности, которая не зависит от сроков наказания, предусмотренных законом за совершенное общественно опасное деяние. "Не являясь мерой наказания, принудительное лечение не ограничивается в приговоре каким-либо определенным сроком, поскольку невозможно заранее установить, какую продолжительность займет такое лечение" <7>. На этом основании, рассматриваемые меры уголовно-правового принуждения осуществляются до полного излечения лица или стойкого улучшения его состояния.
Иная ситуация имеет место при реализации мер принудительного лечения в отношении ограниченно вменяемых. Их применение происходит в процессе отбывания наказания, факт назначения которого сам по себе свидетельствует об опасности осужденного. Поэтому предпосылкой их назначения является только болезненное состояние человека, нуждающегося в лечении.
Необходимость этого шага поддерживается не всеми авторами. Так, И.Я.Козаченко и Б.А.Спасенников считают необоснованным принудительное лечение лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости. В обоснование этого они указывают, что заболевания такого рода не достигают клинической степени тяжести, которая обусловливает необходимость назначения принудительных мер медицинского характера <8>. Сказанное вызывает у нас серьезные сомнения, ибо любое психическое расстройство, в том числе не исключающее вменяемости, представляет серьезную угрозу для интересов любого человека. Поэтому оставлять его без лечения, да еще в стрессовых условиях, имеющих место при исполнении уголовного наказания, почти наверняка означало бы нанесение серьезного вреда здоровью больного и дальнейшее прогрессирование душевного заболевания.
Применение принудительных мер медицинского характера в процессе исполнения наказания может обусловливаться только медицинскими показателями и не должно быть связано лишь с девиантным поведением осужденного. На этом основании Европейский Суд по правам человека признал обоснованной жалобу Науменко в части необоснованного применения психотропных препаратов в силу его склонности к самоубийству, так как психическим расстройством этот гражданин не страдал <9>.
1. См.: Багрий-Шахматов Л.В. Уголовная ответственность и наказание. Минск, 1976. С. 142.
2. См.: Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права (предмет, задачи, способы уголовно-правового регулирования). Л., 1965. С. 181.
3. См.: Протченко Б.А. Принудительные меры медицинского характера. М., 1976. С. 3.
4. См.: Улицкий С. Применение принудительного лечения в стадии исполнения приговора // Советская юстиция. 1987. N 14. С. 15. См. также: Голоднюк М. Некоторые вопросы применения принудительных мер медицинского характера // Уголовное право. 2001. N 4. С. 22.
5. Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации (СССР, РСФСР) по уголовным делам / Сост. С.Г.Ласточкина, Н.Н.Хохлова. Изд. 2-е. М., 2000. С. 109.
6. Судебная психиатрия: Учебник / Под ред. Г.В. Морозова. Изд. 4-е. М., 1986. С. 62.
7. Боровиков В.Б., Владимиров В.А., Никулин С.И. Уголовно-правовая борьба органов внутренних дел с пьянством и алкоголизмом. М., 1988. С. 23.
8. См.: Козаченко И.Я., Спасенников Б.А. Вопросы уголовной ответственности и наказания лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости // Государство и право. 2001. N 5. С. 71.
9. См.: Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2002. N 5. С. 12.
Кандидат юридических наук,
доцент кафедры уголовного права,
криминологии и уголовно-
исполнительного права
Пермского филиала Нижегородской
академии МВД России
В.С.ЕГОРОВ