СТАТЬЯ. "УДАСТСЯ ЛИ ИЗМЕНИТЬ СИСТЕМУ"(И.Савичева)("Фармацевтические ведомости" n 12, 2005)

"Фармацевтические ведомости" N 12, 2005
УДАСТСЯ ЛИ ИЗМЕНИТЬ СИСТЕМУ
При условии признания дипломов российских вузов в Европе количество обучающихся в нашей стране зарубежных студентов можно увеличить в 7-10 раз, что будет приносить ежегодно государству дополнительно 1-2 млрд. долл. США.
В октябре этого года в Москве состоялось Международное совещание по проблемам высшего фармацевтического образования с участием экспертов Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). Совещание было посвящено стратегии дальнейшего развития фармацевтического образования в европейском регионе, вопросам совершенствования и повышения качества фармацевтического образования в России, а также непрерывного профессионального развития специалистов.
О тенденциях в развитии высшего фармацевтического образования с нашим корреспондентом беседует ректор Московской медицинской академии им. И.М.Сеченова, академик РАН и РАМН профессор Михаил Александрович Пальцев.
- Михаил Александрович, сначала несколько слов о том, что представляет собой Болонская декларация.
- История этого процесса началась в мае 1998 г. в Париже, где министрами образования Франции, Германии, Италии и Великобритании была подписана "Совместная декларация о гармонизации систем европейского высшего образования". Спустя год, 19 июня 1999 г., в Болонье совместную декларацию подписали министры образования еще 29 стран Европы. Эту декларацию впоследствии назвали Болонской. Наша страна официально присоединилась к ней в 2002 г., и теперь до 2010 г. нам предстоит принять ряд мер по гармонизации российской системы образования с европейскими стандартами. Это, в частности, предусматривает наличие двухцикловой системы высшего образования (бакалавр-магистр), введение системы зачетных единиц - кредитов, приобретать которые обучающиеся могут не только в своем вузе, но и в любом другом или других вузах, а также в процессе непрерывного образования. Есть и ряд других моментов, связанных с международной аккредитацией вузов и прочими техническими аспектами этого процесса.
- Для перехода на принципы Болонской декларации в России потребуются капиталовложения. Кто будет в основном финансировать этот процесс?
- Долгое время не было ясности в этом вопросе, но после объявления Президентом России ряда национальных приоритетов (в том числе и направленных на развитие системы образования) вопрос о выделении необходимых средств решается. В том числе речь идет о финансировании мероприятий, необходимых для реализации принципов Болонской декларации.
- Как будут участвовать в этой "образовательной реформе" регионы России? Готовы ли к этому российские вузы?
- Безусловно, говорить о том, что все вузы нашей страны готовы к этому в равной степени, сегодня не приходится. Однако есть и те, кто готов к этому, если так можно выразиться, автоматически. К примеру, внедрение системы "бакалавр-магистр" во многих гуманитарных институтах и университетах может пройти без особых проблем, поскольку учебные программы и система оценки знаний там вполне соотносятся с европейскими университетами. То же самое относится к отдельным техническим вузам. Относительно внедрения подобной двухступенчатой подготовки врачей-"лечебников" ректорское сообщество в апреле этого года на Всероссийском совещании ректоров медицинских вузов высказалось однозначно "против" (в частности, потому, что обучение врача необходимо осуществлять непрерывно, на протяжении всей жизни, и разрывать ее на какие-то циклы попросту нецелесообразно). В этом направлении нам еще предстоит очень много работать по сближению наших позиций с европейскими коллегами. Что же касается фармации, то тут, наоборот, по ряду показателей наша модель обучения вполне сопоставима с принципами Болонской декларации, и предполагаемые нововведения носят характер скорее технический, чем принципиальный.
- Сегодня провизор должен разбираться не только в вопросах фармакологии, но и иметь немалые экономические знания, обладать навыками эффективных продаж. Как Вы считаете, нужно ли адаптировать систему обучения к новым рыночным условиям?
- Относительно этого вопроса существует ряд достаточно болезненных проблем, связанных с объективной ситуацией на рынке фармацевтических кадров. Государство вообще не дает нам как вузу целевого заказа на провизоров. Если выпускников лечебного факультета в подавляющем большинстве случаев "истребуют" именно государственные структуры здравоохранения, то с провизорами все иначе. Нередки случаи (особенно в регионах) когда студенты после окончания фармвузов или факультетов целыми курсами идут работать в какую-то крупную частную аптечную или дистрибьюторскую структуру.
И это притом, что объективно нужда в таких специалистах в государственном секторе очень велика! Понятно, что частный аптечный и фармацевтический сектор может предложить работникам гораздо более привлекательные условия, чем государство - и в плане карьеры и с точки зрения материальных стимулов - однако в результате складывается парадоксальная ситуация: мы за государственный счет, то есть бесплатно, готовим специалистов для частных коммерческих структур. К слову, для специалиста-провизора важен диплом именно государственного образца, даже если настоящую профессиональную подготовку он потом получает в учебных центрах при коммерческих структурах.
В этом свете говорить о том, что на фармфакультетах необходимо ввести преподавание отдельных дисциплин, способных еще больше повысить "рыночную цену" выпускаемых нами специалистов, на мой взгляд, просто нелогично. Безусловно, технически мы можем это сделать - есть и соответствующие специалисты, преподаватели, есть возможность корректировать учебные программы. Но при этом было бы справедливо, если бы подобную работу финансировали те структуры, для которых мы и готовили бы выпускников.
- Возможно, стоит возобновить практику "целевого" набора специалистов под государственный заказ?
- В 2005 учебном году мы впервые и сделали это. Несколько десятков студентов лечебного и фармацевтического факультетов поступали по договорам с Департаментом здравоохранения Правительства Москвы и Министерством здравоохранения Московской области. Эти студенты после получения диплома обязуются отработать некоторое количество лет в государственных ЛПУ или аптеках. Возвращаясь к предыдущему вопросу, замечу, что было бы нелишним внедрить подобную систему и в отношениях с коммерческими фирмами, тем более что в мировой практике это распространено достаточно широко.
Еще один очень проблемный момент в подготовке фармацевтических кадров связан со специализацией. Сегодняшние выпускники фармвузов могут работать "везде и нигде", что неправильно - иными словами, мы готовим неких абстрактных провизоров, которые потом начинают осваивать необходимые навыки уже в зависимости от своего места работы - аптеки, фармацевтического производства или научной лаборатории. Такое разделение существует во всем мире, и, как нам представляется, именно по этим направлениям должна быть построена подготовка магистров фармации уже на уровне вуза. К примеру, на фармфакультете ММА есть кафедры аптечной технологии, заводской технологии, а также организации и экономики фармации. Все эти кафедры должны стать выпускающими, то есть готовить магистров фармации ("фармацевтов" по новой терминологии) именно по этим узким специальностям.
Очень сложный вопрос - постдипломное образование, которое должно проходить непрерывно и регулярно. Сегодня мы проводим его по трем вышеназванным направлениям, однако, на мой взгляд, перечень специальностей, получаемых в рамках последипломной подготовки и переподготовки, должен быть существенно расширен.
- Какая работа проводится в плане подготовки к переходу на принципы Болонской декларации в ММА им. И.М.Сеченова?
- Технически внедрить систему двухциклового обучения во многих фармвузах (в том числе на фармацевтическом факультете Московской медицинской академии) вполне возможно. Но делать это целесообразно тогда, когда государство определится со своим отношением к специалистам с дипломом бакалавра. Проще говоря, если бакалавров начнут официально брать на работу.
Пока же возникают определенные разночтения в статусе выпускников фармацевтических колледжей (а многие из них декларируют, что выпускают бакалавров) и студентов фармвузов. Предположим, что, проучившись три-четыре года в вузе, студент приобретает степень бакалавра, а затем уже - магистра. При этом с юридической точки зрения выпускник фармучилища или колледжа является дипломированным специалистом с правом на работу в своей области, а студент после третьего-четвертого курса - все еще никто. И устранить это противоречие без соответствующего решения на государственном уровне на сегодняшний день не представляется возможным.
- Каким, на Ваш взгляд, может быть решение этой проблемы?
- Как один из вариантов можно предложить следующее. К примеру, отказаться от подготовки в фармвузах бакалавров, отдав ее в ведение фармучилищ и колледжей. Таким образом, для получения степени "магистр фармации" человек сначала должен будет закончить фармколледж, а затем пройти соответствующее дополнительное обучение в вузе. В последнем случае учиться ему придется, безусловно, не 5-6 лет, а, скажем, три года. Такая система как раз принята в Европе. Такой подход мы намерены реализовать в ММА им. И.М.Сеченова: при сохранении двухцикловой системы подготовки также открыть и магистрские программы для выпускников фармацевтических училищ и колледжей.
При этом вовсе не обязательно, что тот или иной колледж должен быть "закреплен" за конкретным вузом. Любой выпускник колледжа может при желании попробовать свои силы при поступлении в магистратуру соответствующего института или университета, и, кстати, вовсе не обязательно это будет делать сразу после получения диплома бакалавра. Кто-то может сначала поработать несколько лет, затем решит продолжить образование и получить дополнительные возможности для карьеры.
Безусловно, необходимо учитывать, что такого рода инициатива может быть применима только в регионах, где уровень образования в фармацевтических колледжах реально соответствует программе подготовки бакалавров. Так что подход должен быть, несомненно, избирательным.
- Не грозит ли России отток перспективных кадров за рубеж в случае, если дипломы станут конвертируемыми?
- Очень маловероятно. Если взять, скажем, научно-исследовательскую и производственную отрасль фармации (то есть те направления, представители которых могут быть теоретически более востребованы за рубежом), то нужно учитывать специфику нашего фармрынка. Россия сегодня фактически не синтезирует и не изобретает новых лекарств, а наше фармпроизводство по большей части ориентировано на упаковку препаратов, завозимых in bulk. Если мы восстановим собственное массовое производство и разработку препаратов, в результате чего появится достаточное количество людей, умеющих это делать, то тогда, возможно, опасность значительной миграции "научной рабочей силы" и возникнет.
Впрочем, надо быть реалистами: в большинстве европейских стран сегодня существует избыток представителей этой специальности. Там единое экономическое и трудовое пространство как раз и создавали для того, чтобы излишки квалифицированных кадров могли мигрировать в поисках работы куда-нибудь подальше от родных мест.
Так что, скорее, с вступлением России в Болонский процесс как раз следует ожидать притока фармацевтических кадров к нам из стран той же Средней Азии, или из Молдавии с Украиной, причем эти люди и будут заполнять кадровый дефицит в государственных аптечных учреждениях.
Другая сторона этого вопроса заключается в том, что создание единого образовательного пространства, предусматриваемое Болонской декларацией, означает начало двустороннего процесса. Признание дипломов российских студентов за рубежом - это только один аспект. Нужно смотреть на вещи шире: речь идет о признании качества и уровня российского образования, и факт такого признания означает многократное увеличение потока иностранных студентов в наши вузы.
Приведу несколько цифр. Например, в США из более чем полутора миллионов студентов - 500-600 тыс. иностранцев, в России - всего 90 тыс. При условии признания дипломов российских вузов в Европе количество обучающихся у нас зарубежных студентов можно увеличить в 7-10 раз, что будет приносить ежегодно государству дополнительно 1-2 млрд. долл. А это в итоге приведет к укреплению материальной базы наших вузов, повышению зарплаты профессорско-преподавательского состава, привлечению молодых научных и педагогических кадров.
- Планируется ли по мере вступления в Болонский процесс привлекать к преподаванию иностранных профессоров?
- На самом деле иностранные специалисты и так читают в нашей академии циклы лекций по различным дисциплинам, в том числе и по фармацевтическим.
Однако делается это в рамках межвузовских обменов, а не на условиях контракта с тем или иным преподавателем. Причина банальна: зарплата европейского или американского профессора, тем более с учетом командировочных и накладных расходов, попросту неподъемна ни для одного российского вуза. Так что, думаю, пока мы будем использовать сложившуюся систему привлечения иностранных преподавателей.
- Российские студенты смогут продолжать обучение за рубежом в едином европейском образовательном поле. Уровень подготовки иностранного языка у студентов весьма различен. Как предлагается преодолеть проблемы, связанные с языковым барьером? Не пострадает ли от этого качество обучения?
- На мой взгляд, овладение такими дисциплинами, как иностранный язык, вообще не должно учитываться в процессе оценки уровня полученных знаний, предусмотренной Болонской декларацией. Вопрос не в том, хорошо или плохо преподается язык в том или ином вузе (к слову, в ММА им. И.М.Сеченова кафедра иностранных языков очень сильная), а в том, насколько заинтересован человек в изучении того же английского. Объективная реальность сегодня такова, что найти хорошую, перспективную работу со знанием только русского языка очень сложно. И люди станут изучать другие языки вне зависимости от того, придется ли им в итоге сдавать по нему экзамен: если быть "полиглотом" выгоднее для карьеры или саморазвития, то и возможности для этого найдутся.
- Если одни вузы страны будут обучать студентов по старой системе, в то время как появятся учебные заведения, работающие по новому стандарту, то не приведет ли это к каким-либо сложностям? Например, в России будут специалисты с дипломами разных образцов.
- Этот вопрос стоит несколько в иной плоскости. "Неравноправия" вузов или дипломов по определению не возникнет - поскольку с момента официального вступления в силу принципов Болонской декларации в России "неприсоединившихся" вузов просто не будет. Они не пройдут аккредитацию и, соответственно, потеряют право выдавать дипломы государственного образца. А может, и вообще потеряют право на осуществление образовательной деятельности.
Что же касается специалистов, получивших образование в "доболонский" период, тот тут на самом деле все просто. Скорее всего, просто будет принято соответствующее решение на государственном уровне о "приравнивании" ранее выданных дипломов к дипломам нового образца, и все. К примеру, похожим образом в свое время поступили в прибалтийских государствах в процессе введения национальных дипломов - решили, что определенные категории документов об образовании, выданные еще в СССР, автоматически признаются и подтверждаются в конкретной стране.
И.САВИЧЕВА