Так уж вышло, что четырнадцатилетняя девочка Алина стала ответчицей. А истцами выступают ее отец — Владимир Александрович и бабушка Зинаида Трофимовна. Суть претензии к девочке изложена в исковом заявлении: «она никогда не являлась членом нашей семьи, не проживала по спорному адресу и в квартиру не вселялась, так как проживает совместно со своей матерью... и в соответствии со ст. 54 ЖК никакого права не приобрела. Но ее регистрация в нашей квартире, а не по фактическому месту жительства, нарушает наши законные права и интересы... препятствует осуществлению наших правомочий как нанимателей и граждан на обмен, приватизацию, изменение договора найма, вселение других лиц и т. д.».
В итоге эти «наниматели и граждане» требуют «снять Пяткину Алину Владимировну, 1991 г. р., с регистрации по данному адресу». Выходит, отец, который для дочки с самого раннего возраста пальцем о палец не ударил, — ей по-прежнему ничего не должен, а вот девочка задолжала ему квадратные метры, на которых прописана...
Отец всегда прав?
Алина действительно прописана у отца, но живет с мамой — Татьяной. Когда девочке исполнилось два года, ее родители развелись — это было в 1993 году. С тех пор от папы, который, судя по содержанию искового заявления, вдруг так озаботился своими законными правами и интересами, для девочки не поступило ни копейки алиментов. Свидетельством тому — определение, несколько лет назад вынесенное судом Василеостровского района. Но и после этого Владимир Александрович не расщедрился, и Татьяна поднимает ребенка сама.Истец пьянствует неделями и месяцами, последствия такого образа жизни тяжелы — он страдает несколькими хроническими заболеваниями и по этому поводу неоднократно лежал в больнице.
Когда пришла повестка из суда, Татьяна попыталась разобраться в ситуации. Позвонила бывшему супругу, и тот стал уверять, что никаких документов, никаких генеральных доверенностей не подписывал. А в иске сказано, что в интересах гражданина В. А. Пяткина действует некая Л. И. Вилкова. Так это или нет, неизвестно. «Может быть, что-то и подписал, когда был пьян, — предполагает Татьяна. — Есть в этой истории и другое странное обстоятельство. В иске сказано, что соседка Антонина Ивановна, которая занимает одну из комнат в этой трехкомнатной коммунальной квартире общей площадью 33,42 кв. м (в двух других обитают Алинин отец и бабушка), готова подтвердить факт, что девочка никогда не жила в квартире на Наличной и в нее не вселялась.
Странно, ведь эта пожилая женщина должна прекрасно помнить, как крохотная Алина тяжело заболела, когда мы еще там жили, и мы вместе вызывали «скорую», — дочка тогда попала в детскую больницу № 15 на улице Цимбалина (кстати, нетрудно доказать, что девочка в этой квартире жила). Боюсь, что квартирой заинтересовались маклеры, и, вполне возможно, всем ее обитателям грозит серьезная опасность...»
Кстати, предупреждение о возможной опасности не произвело на потенциальную свидетельницу впечатления. Она заявила, что судьба спорных квадратных метров, равно как и судьба девочки, ее ничуть не волнует и, вообще, она оформляет документы в дом престарелых.
Безотцовщина
Странную позицию занимают представители муниципальной власти, призванные защищать интересы детей, — попечительский совет округа № 9 Василеостровского района. Там Алининой матери объяснили, что гражданин Пяткин имеет полное право так поступать. «В конце концов, пропишите ее у себя! — настаивали государственные опекуны, вы же мать!». «А если какая-нибудь особа, оказавшись в такой ситуации, не станет этого делать, ребенок останется без крыши над головой?» — спросила Татьяна. «Значит, плохая мать!» — заявила некая Елена Анатольевна — защитница детских прав.
«Вероятно, отец, даже плохой, всегда прав», — вздохнула Таня и отправилась в аналогичную инстанцию Фрунзенского района (фактическое место проживания Алины именно на его территории), где ей объяснили, что, к сожалению, она не одна такая: слишком часто приходится разбираться с аналогичными квартирными делами, выступая в судах, защищая интересы детей, которых ушлые взрослые так и норовят оставить без жилья.
Вообще, ситуация с детьми у нас тревожная. Демографы и социологи с сожалением констатируют факт: примерно треть ребятишек, появляющихся на свет в России, рождается вне брака. Кроме того, специалисты подсчитали, что между двумя переписями (то есть за 13 лет) на 40% увеличилось количество людей, никогда не состоявших в браке, и на столько же — разведенных. Эти тенденции сохраняются и сегодня. В нашей стране на 1000 браков приходится более 800 разводов. Причем отцы в 75% случаев после развода практически ничего не хотят знать о своих детях.
Евгения Дылева
Мнения
Наталия Евдокимова, председатель комиссии по социальным вопросам петербургского ЗакСа:
— В каком случае человек считается, как сказано в иске, не приобретшим право на жилье? Когда регистрация была фиктивной: зарегистрировался человек и никогда в жизни в этой квартире не появлялся. Для чего может быть нужна такая регистрация? Например, поступить на работу или еще каким-то образом зацепиться в городе. Словом, человек не въезжал в квартиру, суд может признать его непричастным к спорным квадратным метрам.
Но в данном случае это не так. Мы видим, что девочка жила в этой квартире. Более того, развод состоялся в 1993 году, а зарегистрирована она была в 1997 году. Значит, в это время господин Пяткин признавал за ней право на данную жилплощадь и, как любящий отец, ее зарегистрировал. К тому же девочка, как утверждает мама, там проживала, и именно с этого спорного адреса ее однажды отвезли в 15-ю детскую больницу (я готова сама позвонить главврачу и попросить поднять архивные документы — думаю, это не сложно).
Почему этот иск возник именно сейчас? Разобраться в этом призван суд. И все же уместно напомнить: есть тьма примеров того, как недобросовестные маклеры, стараясь высвободить квадратные метры, которыми потом можно с пользой для себя распорядиться, так или иначе избавлялись от незадачливых «доверителей». Ведь если человек действительно не осознаёт, что подписывает, он может точно так же подмахнуть любые документы и остаться на улице.
Прогноз ситуации, с моей точки зрения, таков. Если отец несовершеннолетней девочки действительно отказывается от того, что подписывал генеральную доверенность некой даме, то должен настоять на этом во время суда. Боюсь только, человек, подверженный алкогольной зависимости, не сможет этого сделать.
Считаю, органы опеки и попечительства в такой ситуации полностью должны быть на стороне ребенка. Защищать права ребенка, а не придумывать сказки про плохих мам и пап. Оба родителя несут одинаковую ответственность за ребенка, вне зависимости от того, в разводе они или нет. Кроме того, ни одно такое дело не может проходить без прокурора — очень важно, какую позицию займет именно прокурор. Надеюсь, что он окажется добросовестным человеком…
Галина Волкова, директор центра «Дом трудолюбия и милосердия»:
— Мы работаем с детьми, у которых трудные судьбы, с детьми, пережившими глубочайшие психологические травмы. У них нет близких людей, готовых прийти на помощь. Как показывает опыт, права детей удается защитить только в том случае, если мы делаем это совместно со всеми инстанциями, причастными к этому непростому процессу. Часто приходится действовать вместе с сотрудниками прокуратуры, городскими парламентариями, исполнительной властью. Есть случаи, когда подключаем столичных чиновников и специалистов.
Мы в ответе за детей, которые к нам поступают. Как правило, уже через год удается решить основные проблемы, с которыми они сталкиваются. Часто их жилье продано, они прописаны где-то в «чистом поле», и мы ведем уголовные дела, участвуем в процессе восстановления прав, добиваемся того, чтобы фирмы, которые недобросовестно отработали, покупали им положенные по закону квадратные метры.