По роду своей работы мне приходится постоянно ездить в Ленинградскую область. Однажды мой путь лежал в неблизкий город Приозерск. Средство транспорта — рейсовый автобус. Было довольно раннее утро, когда Петербург остался за спиной. Я задремал, пытаясь хоть отчасти наверстать недобранный ночью сон. Но в тот раз досмотреть его мне не удалось, о чем я, признаться, не жалею.
Где-то на полпути в автобус вошла и, потревожив меня, уселась женщина где-то около тридцати лет. Открыв глаза, я увидел сначала улыбку, демонстрирующую граду, миру и всему салону шеренгу зубов («Мгновенная смерть грецким орехам», — подумал я), затем нос картошкой, а потом глаза, на дне которых наверняка уже пристроился не один «утопленник». Во всем облике дамы чувствовалась какая-то веселая сила. Слово за слово завязался разговор. Оказалось, что попутчицу зовут Света. Вот какую историю она мне поведала.
С веселых и уже, увы, давних своих семнадцати лет Светлана работала в совхозе «N-ский» дояркой. В начале девяностых она получила, как и все остальные его работники, некий документ под названием «Свидетельство о праве собственности на землю». Красивая бумага, в которой указывалось, что Светлана владеет участком бывшей совхозной земли. Площадь надела молодой доярки целых 2,7 гектара. «Почти помещица», — подарила она мне еще одну обворожительную улыбку.
Светлана — человек к любой работе на земле и со скотом с детства привычный, и возникла у нее мысль заняться фермерским хозяйством. «Заведу коровок, траву посею да и буду молоком и мясом торговать. И муж, Федор, тоже за», — так она ввела меня в курс своих давних планов, а заодно и семейного положения.
С личным все ясно, а вот с земельным совсем наоборот. И тут уже не до улыбок. В свидетельстве перед словом «гектаров» затесалось еще маленькое такое загадочное буквосочетание «балло». Вот в нем-то и оказалась вся проблема. Как выяснилось, формально Светлана действительно владеет землей, вот только увидеть надел на местности она не может. Такая вот параллельная реальность.
«Вот огородные сотки мои, а вот — соседские. Ясно — где чья борозда, чья на них картошка. А как пощупать те баллогектары?» — голос Светланы налился тяжелым металлом, хоть в хард-рок-команду солисткой бери.
Как выяснилось, для обозначения четких границ выделяемого из бывших общих полей участка необходимо решение общего собрания владельцев земли (пайщиков). На нем они должны путем голосования решить вопрос о выделе каждой из земельных долей (паев) в натуре. Без этого виртуальные баллогектары не могут превратиться в ощутимые земные гектары.
Казалось бы, все просто. Собраться всем вместе один раз в правлении, проголосовать и запустить процедуру выдела паев. Мало ли было на селе собраний? «Слушали—постановили, на волю Светку отпустили», — почти пропела мне попутчица. Так она планировала, да получилось совсем не так.
Собрались тогда Света и еще несколько односельчан, тоже метящих в фермеры, вместе пойти к председателю совхоза, уже к тому времени ставшему АО, Петру Ивановичу с предложением — мол, организуй народ, будем землицей кровной распоряжаться.
А Петр Иванович в ответ головой качает вкривь и вкось туда-сюда, говорит: «Куда же вы все так спешите? Вот ко мне вчера люди приезжали серьезные из Петербурга, солидная фирма, задумали они у нас здесь дома построить для обеспеченных людей, только для них время — деньги. Пока мы тут будем собрания проводить да рядиться между собой, драгоценные денечки и пройдут. Так что вот какое от них предложение поступило — прямо сейчас, хоть завтра, выкупать у вас земельные свидетельства, правда, не очень дорого, зато деньги сразу в руки. Подписываете доверенность на оформление документов и гуляйте с миром, а все хлопоты по дальнейшему выделу покупатели на себя берут. Вот у нас уже и объявление висит «Скупка паев» и телефон мобильный указан. Звоните, договаривайтесь».
Хотя кандидаты в фермеры были неопытны, но чутьем поняли, что директор какой-то свой интерес имеет.
Возмутилась Светлана во время разговора и отрезала: «Это что же получается. Мы сегодня продадим участок за копейку, а его потом за длинный доллар перепродадут. Я не согласна. Проводи собрание, сами все решим».
«Ну что же, — отвечает Петр Иванович, — от такого предложение и отказаться можно, а вообще сделаем так: наберете 50 процентов плюс 1 голос владельцев паев — будем проводить, а нет — значит нет».
Пошла Света по соседям да по знакомым, и тут выяснилось, что многие уже продали свои свидетельства, другие получили заманчивые (на их взгляд) предложения. Так что на собрание идти никто не жаждет. Побилась наша «баллопомещица», помыкалась и убедилась окончательно, что председатель свою политику ведет, ведь многие паи он сам у людей и скупил и на родственников оформил.
Несколько лет билась Света в глухую стену непонимания — и в Приозерск в земельный комитет ездила, и губернатору Ленинградской области писала, а ответ из разных мест получала один (только написанный разными словами и подписанный разными чиновниками) — по закону все вопросы выделения земли в натуре решаются только посредством общего собрания, и никак иначе.
Нет собрания — нет выдела. Но вот летом 2005 года вроде бы забрезжил свет в конце тоннеля. Были приняты поправки в закон «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» , в соответствии с которыми, если не проводится общее собрание владельцев земельных долей(паев) или решение собрания не удовлетворяет конкретного пайщика, он получает право на выдел пая в индивидуальном порядке. Для этого необходимо подать объявление в местную газету, известив остальных дольщиков о намерении выделить свой надел, с указанием конкретного его местоположения (для этого нужен план совхозных земель). Если в течении одного месяца не поступает мотивированного возражения от остальных дольщиков, то можно запускать процедуру выдела. Обрадовалась Светлана и пошла в правление за планом земли. Получала она его долго, даже мучительно, — сначала председатель вдруг заболел, а без него ничего не решается, потом сам план не могли найти, затерялся, мол, где-то. Но вот наконец план получен.
Наметила Света место хорошее у речки, подала объявление и ждет. Через 10 дней приходит на ее имя письмо, а в нем возражение от неизвестного ей пайщика, видимо, из тех коммерсантов, что паи скупали. Пишет, хочу, мол, тот же участок, что и вы.
По закону дальше необходимо согласительную комиссию создавать, как-то договариваться. А что за комиссия и как ее формировать, никто не знает. Светлана снова по инстанциям, а ответ везде опять один — процедуры создания согласительной комиссии у нас нет, вам необходимо, вот вы и создавайте. Пошла тогда Светочка к юристам советоваться, как поступить в ситуации непростой. Ей рекомендовали направить письма всем заинтересованным лицам, а именно: председателю бывшего совхоза, а ныне акционерного общества, местной администрации, пайщику, приславшему возражение, с предложением о создании комиссии по урегулированию спора. Письма были отправлены, вот только ответа на них наша землевладелица так и не получила. Остался последний законный выход — обращение в суд. Те же юристы помогли ей грамотно иск составить о нарушении ее прав по выделу земельного участка, и сейчас дело на рассмотрении.
Вот только есть у нее опасение, что фирма эта, что землю скупает, своих адвокатов привлечет и затянет дело до невозможности, а то и обеспечит решение в свою пользу. Такую вот историю поведала мне бойкая попутчица. Я попрощался со Светланой и пожелал ей удачи.
Ситуация такая, как у нее, встречается в очень многих хозяйствах Ленинградской области. Законодательство должным образом не регулирует выдел земель. В результате большинство пайщиков, не обладающих административным ресурсом, настойчивостью и деньгами на юридическую помощь, просто сдаются на милость людей с деньгами и связями, пользующихся дырами в законах и неграмотностью самих землевладельцев.
А ведь достаточно большое число продавших свои паи или столкнувшихся с препятствиями при их выделе готовы были заняться на своих участках сельскохозяйственным производством. В этой связи неудивительно, что количество фермеров у нас постоянно сокращается. И слова о подъеме сельского хозяйства остаются не более чем пустым лозунгом. Действующие же фермеры сталкиваются с проблемой, при которой невозможно получить кредит под устраивающие их проценты и на мало-мальски длительный срок. Без этого развитие производства невозможно. И не случайно, просматривая объявления о продаже загородной недвижимости, я все чаще наталкиваюсь на строчки: «Продается фермерское хозяйство». Печально, но факт.
Дмитрий Иванов, начальник отдела по работе с фермерами Центра юридической поддержки землепользователей