Судебные процессы по защите авторских прав в музыке становятся в России массовым явлением
Американский владелец одной из прелюдий Рахманинова стал миллионером, заплатив автору всего 25 долларов. 27 тысяч флоринов за песню "Скиталец" получил не Франц Шуберт, а его издатель. Такая немилость судьбы была бы просто невозможна при наличии полноценного закона об авторском праве. Но и сегодня, когда такой закон существует, композитор довольно уязвим. А в России пренебрежение его правами - скорее правило, чем исключение. Однако похоже, что борьба композиторов за свои права уже переходит в стадию цивилизованных состязательных процессов.
В конце прошлого года в Тимирязевском суде взял старт шумный процесс между Еленой Кипер и менеджментом группы "Тату". Кипер в течение двух лет не получала авторского вознаграждения за свои песни, вошедшие в альбом "200 по встречной", за который выпускающая компания перечислила группе 2 250 000 долларов. Годом ранее общественность следила за процессом, участниками которого стали вдова Юрия Визбора Нина Тихонова и скандально известный продюсер Александр Шульгин. Целью иска был возврат прав на использование фонограмм Визбора его вдове, намеренно введенной в заблуждение юристами противоположной стороны при заключении договора. Количество исков, предъявляемых в связи с неправовым использованием музыки при прокате фильмов, просто не поддается исчислению. Возросшая активность субъектов авторского права опирается на крепкий фундамент: на страже их интересов стоят организации самого разного толка. Одни (некоммерческие) созданы самими авторами, объединившимися для противостояния произволу нечистых на руку дельцов, - так называемые авторские общества. Другие - музыкальные издательства, защищающие авторов, чье творчество приносит им доход. Третьи направлены на борьбу с конкретным видом нарушений, как, например, РАПО (Российская антипиратская организация), или отслеживают правовую ситуацию в каком-то узком секторе, скажем, в Интернете.
Инспекция с музыкальным сопровождением
Авторские общества, пожалуй, наиболее могущественные союзники современных композиторов. В каждой стране существует по крайней мере одно такое общество поистине национального масштаба. В Германии это GEMA, в Англии - PRS, в России - РАО (Российское авторское общество), которое в 2003 году отметило свое 10-летие. РАО - полноправный член международной конфедерации СИЗАК, объединяющей все мировые авторские общества. В наследство от советского ВААП (Всесоюзного агентства по авторским правам) эта организация получила охранные функции, инфраструктуру, обширную сеть мировых партнеров и представляет не только отечественных, но и около миллиона зарубежных авторов. Так, недавно юристы РАО помогли защитить свои права в России композитору Джону Уильямсу, автору музыки к фильму "Гарри Поттер и философский камень": кинотеатру "Орбита" пришлось уплатить композиторские проценты с проката в размере 58 260 рублей. Росинтерфесту (Российской национальной федерации международных фестивалей) пришлось перечислить 721 057 рублей Мирей Матье и 1 627 640 рублей Дитеру Болену и Томасу Андерсу за использование их шедевров во время гастролей в России - эти отчисления авторам музыки полагалось выплатить помимо гонораров за выступления.
Важнейшей обязанностью РАО в деле защиты интересов отечественных авторов являются сбор авторских отчислений (роялти) и выдача лицензий на копирование и распространение произведений. Одни только авторские отчисления в прошлом году составили более 710 млн. рублей и в ближайшее время, согласно ожиданиям менеджеров, достигнут миллиарда. Стараниями РАО многие композиторы получили причитающиеся им деньги: только, например, муниципалитет Малоярославца был вынужден выплатить авторские Олегу Газманову, Александре Пахмутовой и другим композиторам, чьи произведения звучали на торжествах в честь 600-летия города. После вмешательства РАО прокатчикам пришлось погасить авторские задолженности композитору Эдуарду Артемьеву за кинофильм "Сибирский цирюльник", наследникам Вертинского и Соловьева-Седого за фильм "Восток - Запад".
"В том, что нарушители нередко преуспевают в своих посягательствах на плоды чужого труда, виновата правовая незрелость и индифферентность общества, - сказал "Итогам" первый заместитель председателя правления РАО Сергей Федотов. - Отстаивающий свои права автор у нас еще нередко воспринимается как этакий делец от искусства, который стремится получить что-то сверх причитающегося гонорара". Объяснить право композитора на собственное творчество, уверен Сергей Федотов, трудно не только обывателям, но и власть предержащим: "Недавно нам пришлось защищать права наследников композитора Рейнгольда Глиэра, музыка которого стала гимном Санкт-Петербурга. Появление нашей представительницы на последнем заседании штаба по подготовке к 300-летию Северной столицы стало для чиновников сюрпризом. Наша сотрудница заявила, что Законодательное собрание нарушило права наследников композитора, поскольку не заключило с ними договор. А ее в ответ убеждали, что у наследников корыстные мотивы и они "хотят потуже набить карманы за счет городской казны". Один известный государственный муж вопрошал: "Как же так? Неужели теперь каждому автору надо будет платить?!" Он был уверен, что искусство у нас принадлежит народу. Если такое знание закона демонстрируют чиновники высшего звена, что уж говорить о простых смертных". Питерские власти сообщили, что город выплатит деньги только в 2004 году, а в течение 2003-го Петербург будет жить без гимна. Однако тот факт, что дело композиторской семьи против городского начальства выиграно благодаря усилиям авторского общества, не может не радовать. Судя по всему, общественные организации у нас в стране иногда все-таки способны поспорить с всесильным государством.
Немногие, подобно Юрию Антонову, способны постоять за себя
Гораздо сложнее бывает договориться с мелкими нарушителями. По Закону "Об авторском праве и смежных правах" композитору полагается отчисление не только за исполнение произведения со сцены, но и, скажем, за радиотрансляцию на ВВЦ или исполнение по телевизору, включенному в зале ресторана. По словам Сергея Федотова, на Западе бытовые ситуации, связанные с использованием теле- и радиоэфира, контролировать проще: "В США существует подразделение для контроля за эфиром, призванное отслеживать все мелодии. Хотя учесть все с точностью до цента, конечно, невозможно. А у нас для работы с кафе и ресторанами существуют специальные уполномоченные, осуществляющие контроль с помощью видеокамер и диктофонов. Самое больное место - отношения с криминалитетом. Работать на выезде иногда опасно для жизни - действие порой развивается как в настоящем боевикеЙ Недавно в одном сибирском регионе нашего представителя вывезли зимой в лес и выкинули из машины. А содержать охранные структуры мы пока не можем себе позволить. Остается надеяться на то, что МВД и местные власти проявят больше активности".
"...можно рукопись продать"
Наряду с чисто фискальными органами на защиту прав композитора способны встать и его коммерческие партнеры - музыкальные издательства. Согласно Закону "Об авторском праве и смежных правах" издательства вправе приобрести эксклюзивные права на тот или иной шедевр, а затем продавать лицензии на его использование. Кроме оговоренных в договоре выплат, издатель обеспечивает регистрацию произведения в национальном авторском обществе (РАО) и в международных базах - САЕ (С - композитор, А - автор, Е - издатель) и WWL (всемирная база используемых произведений). Эта процедура делает возможным сбор авторских отчислений за рубежом. Однако, по подсчетам экспертов, до 30 процентов доходов музыкальных издательств составляют выигранные судебные иски. Причем зачастую для взимания справедливой мзды достаточно лишь вовремя обнаружить нарушителя. По словам исполнительного директора издательства "Гармония" Ирины Китаевой, в этом нелегком деле незаменимым помощником издательства является РАО. С зарубежными прокатчиками и производителями проблем намного меньше, ведь среди партнеров "Гармонии" такие солидные зарубежные издательства, как немецкое Hans Sikorski, американское Shirmer, английское Boosey & Hawkes, французское Le Chant Du Monde, польское PWM. "Нельзя сказать, что конфликтов не бывает вовсе, - рассказывает Ирина Китаева. - Случаются досадные исключения, как с композитором Сергеем Жуковым, диск которого выпустили в США без его согласия. Однако, чтобы удовлетворить требование автора, оказалось достаточно одного письма. Гораздо чаще возникают конфликты интересов между нашими авторами и западными издателями, но это вполне нормальная, штатная ситуация. Сейчас в самом разгаре конфликт Виталия Артемьевича Гевиксмана с немецким издательством Peters. По договору издательство должно было выпустить семь произведений Гевиксмана, но свет увидели только четыре. Композитор намерен получить компенсацию - думаю, он добьется своего".
Еще одно направление защиты композиторских прав связано с организацией проката музыкальных произведений. Однако решение этого вопроса - дело не самого близкого будущего. Дело в том, что сам прокат в России существует пока в основном на бумаге - нет ни устойчивой системы сборов, ни прокатных ставок. Проигрывают от этого как издатели, так и авторы, к которым, по сути, залезают в карман. Многие российские филармонии и оркестры настолько бедны, что собрать с них суммы, которые платят устроители концертов в Европе, - несбыточная мечта. Ведь симфония, как правило, обходится организации, осуществляющей прокат, в 500-600 евро, кантата с хором - в 600-700, оперы - в 1000 евро за исполнение. И все же если бы существовала налаженная система сборов, то и от БСО, и от Госоркестра издательства получали хоть какие-то отчисления. Но пока прокатчик даже если и интересуется стоимостью легального исполнения, то договариваться не спешит.
Под черным флагом
Что ни говори, а наибольшие потери отечественный композитор несет из-за пресловутых пиратов. По уровню пиратства Россия вышла на пятое место в мире - доля контрафактных изделий составляет у нас 87 процентов от общих объемов рынка аудиопродукции. Это печальное достижение отнюдь не добавляет престижа государству: размах пиратской индустрии был официально назван представителями ВТО серьезным препятствием для вступления России в эту организацию. Кто только не пытался сладить с флибустьерской вольницей, приносящей и композиторам, и госбюджету миллионные убытки! Авторские общества и издатели, рекорд-компании и иностранные наблюдателиЙ Всю страну обошли эффектные снимки, на которых ощетинившиеся гусеничными шипами бульдозеры, словно палую листву, лихо закатывают в асфальт горы пиратской продукции. Ни МВД, ни Российской антипиратской организации (РАПО), ни российскому представительству IFPI (Международной федерации фонографической индустрии) пока не удается контролировать заводы, выпускающие левые тиражи. С другой стороны, отдельные интернет-сайты создают вокруг пиратов романтический ореол: мол, кто, как не они, познакомят меломанов с новинками отечественной и мировой музыки и не сдерут при этом три шкуры.
Все это вряд ли способно вселить в авторов оптимизм. Композитор Владимир Дашкевич рассказывает: "Обработка моей мелодии из фильма "Приключения Шерлока Холмса" выходила в каких-то неведомых сборниках и звучала в мобильных телефонах без моего ведома. Но сделать я ничего не мог: ведь судиться всерьез можно, если выйти на самого производителя, что крайне сложно. Это проблема силовых ведомств". А вот композитор и исполнитель Юрий Антонов настроен не столь пессимистично. Видя, что государству взять пиратов на абордаж не удается, он пытается сделать это собственноручно. "У меня есть компания "ФИАМ-диск", которую я создал для выпуска собственных альбомов, но сейчас она заморожена, - рассказывает композитор. - Договоры, заключенные с рекорд-компаниями, решено не продлевать. Таким образом я облегчил работу правоохранительным органам. Отсутствие "лицензионки" - дешевый и надежный способ, позволяющий упростить поиск контрафактной продукции. Никакие комиссии и экспертизы не нужны. Если на прилавках нет легальных дисков, значит, любой компакт с моей фамилией - контрафактный. Владельцев торговой точки можно смело привлекать к ответственности. Поэтому уже сегодня найти мой диск в Москве крайне сложно. Думаю, что в конце концов владельцы пиратских заводов сами пойдут ко мне за лицензией. Тем самым я "компенсирую" потери заводу, который берет пиратский заказ, а он соответственно компенсирует потери мне". Может быть, когда-нибудь пираты и придут к композитору за заказом, но до этого времени поклонники не смогут услышать песни любимого автора на легальных носителях.
Хочется надеяться, что рано или поздно артистическая элита при поддержке МВД все же выступит единым фронтом против нечистых на руку музыкальных дельцов, под какими бы масками они ни скрывались - государственных чиновников или шоу-бизнесменов.
Врез: Нотная грамота
Что может автор
Нынешний закон об авторском праве закрепляет за представителями композиторского сословия два вида прав - неимущественные и имущественные. К неимущественным правам относится право на обнародование, то есть возможность выбирать, где и каким образом обнародовать свое произведение, а также право на имя - пользуясь этим правом, автор выбирает, использовать произведение под своим подлинным именем, под псевдонимом или без указания имени.
Имущественные права подразделяются на:
- так называемую механику (мехзапись), которая включает право на воспроизведение (изготовление новых экземпляров), распространение (продажу носителей и сдачу в прокат) и импорт (ввоз на территорию государства);
- "публичку" (право на публичный показ, публичное исполнение, передачу в эфир и сообщение для всеобщего сведения по кабелю);
- "вторичку" (право на перевод и переработку произведения - ремикс, римейк, аранжировка, оркестровка).
Обладателем авторских прав становятся непосредственно в момент создания произведения. Доказательством в суде может служить любительская видеозапись исполнения или даже афиша. Сегодня сроки действия авторского права в России составляют 50 лет после смерти автора плюс четыре года, если автор работал во время Великой Отечественной войны или участвовал в ней. На Западе прослеживается тенденция к увеличению этих сроков, кое-где они достигают 70-80 лет. Более того, активно обсуждается вопрос о выплатах за "неохраняемые" произведения, которые были созданы в более ранний период, в начале XX, XIX, XVIII веков и т. д. Но пока по истечении срока действия авторского права произведение становится общественным достоянием.
Виктор Канавин