"Все принятые в Училище определяются на испытание на один год и по истечении этого времени выказавшие способности к танцевальному искусству зачисляются в число учеников и учениц; те же, у которых оказались неудовлетворительные способности к танцевальному искусству, увольняются из Училища".
Это цитата из Устава императорского петербургского театрального училища от 1889 года о правилах приема и отчисления учеников.
Собственно говоря, с момента создания училища в 1738 году и до сегодняшнего дня в Уставе Академии русского балета им. Вагановой мало что изменилось. Знаменитый русский балет рождался в условиях жесточайшего отбора. Из тысячи просмотренных детей принимались десятки, и лишь единицы достигали настоящих вершин. Как в царские времена, так и в советские в ходе учебы в танцевальном училище отсеивалось более половины поступивших. И это понятно. Дети растут, изменяются их физические данные, и совсем не обязательно, что с возрастом у ребенка будет больше способностей к балету. Как правило, все происходит наоборот.
После развала Советского Союза знаменитой Вагановке стало значительно сложнее набирать детей. И причин здесь много. Во-первых, сократилось число поступающих, поскольку перестали приезжать из бывших союзных республик. Во-вторых, сказываются последствия демографического провала 80-90-х годов прошлого века. И в-третьих, резко ухудшилось состояние здоровья самих детей.
- Мы вынуждены выбирать лучших из худших и лелеять надежду, вдруг из них что-нибудь получится, - рассказывает ректор Академии Вера Дорофеева. - Нам приходится принимать детей "условно", если у них есть хоть какие-то данные, в надежде, что со временем они разовьются. Но, как правило, увы, этого не происходит.
Вагановка - не типовое учебное заведение. Помимо обязательной общеобразовательной программы дети здесь получают среднее профессиональное образование. Поэтому все внимание педагогов приковано именно к так называемым профессиональным данным, отсутствие которых может привести к отчислению ребенка из Академии. Именно этот момент и стал камнем преткновения в прошедшем недавно судебном разбирательстве. Мама одной из учениц не согласилась с отчислением дочери и встала на защиту ее прав.
Балет и хореография: знак равенства или нет?
Полина Асмаловская хотя и занималась на подготовительных курсах Академии, была принята только со второго набора и с пометкой "условно", то есть на испытательный срок. Через год ее отчислили, поскольку она не сдала годовые экзамены, а также из-за отсутствия профессиональных данных. С этим не согласилась ее мать, профессиональный юрист. Усмотрев в действиях Академии грубое нарушение "Закона об образовании", а также нарушение прав ребенка в области получения обязательного среднего образования, Яна Эдуардовна подала на Академию в суд. Основное требование - признать отчисление неправомочным.
- Академия ведь не набирает детей с улицы. Туда приходят лучшие из различных хореографических училищ, кружков, коллективов, где они занимаются с четырех лет. И из них потом отчисляют практически всех. Это не может быть справедливо, потому что при приеме в Академию выбрали очень хороших детей, - мотивирует свою позицию Яна Эдуардовна. - Они объясняют так: "Мы даем профессиональное образование, поэтому, чтобы учиться у нас, нужны специфические данные. Комиссия высочайшего уровня смотрит каждый год эти данные. И если у детей их нет, то мы их отчисляем".
Требования к профессиональным данным нигде не записаны. Я просила в Академии - дайте список, объясните критерии. Ни в одном законе, ни в одном подзаконном акте, нигде нет четкого разъяснения, что такое "профессиональные данные" и какие они должны быть в данном случае. У меня сложилось устойчивое мнение, что в самой Академии не имеют точного представления об этом, да и в письменной форме они не определены. По крайней мере, никаких разъясняющих документов мне не показывали. Все, что они говорят, - это только общие слова.
Если же оперировать положениями закона, то там есть одна-единственная строчка, что ребенок может обучаться хореографии, если он здоров, то есть если это ему не запрещено по медицинским показателям. И это логично, поскольку занятия хореографией - это определенная физическая нагрузка, которая не должна причинить вред здоровью ребенка. Все. Больше никаких ограничений действительно быть не может. Дети, прошедшие конкурс, уже соответствуют профессиональным требованиям.
Главный аргумент Академии - отсутствие профессиональных данных у детей. Их все время проверяют, а потом говорят, что данных нет. Затем ребенка отчисляют в конце учебного года как профнепригодного. Правда, вам могут сказать: "Придите в конце лета, мы еще раз посмотрим вашего ребенка, вдруг у него что-то появится". Это абсурд.
Если мы говорим про профессиональные данные, то они либо есть, либо их нет. А так, что в конце лета они появились, и мы вас зачислили, а потом они исчезли, и мы ребенка отчисляем - это абсурд. Если же эти профессиональные данные так скачут, то отчислять детей нельзя, а надо ждать, пока они установятся.
- Девочка была отчислена как не прошедшая конкурсный отбор при переводе на следующий год обучения. То есть, попросту говоря, она не смогла сдать экзамен, не выдержала его. А это именно профнепригодность, что, собственно говоря, и записано в уставе Академии, - разъясняет позицию Вагановки адвокат Михаил Юрьев. - После двух лет обучения стало ясно, что у Полины нет профессиональных способностей и развить их невозможно. Академический совет принял решение об отчислении девочки.
Это решение не было спонтанным. Еще на подготовительном отделении было видно, что у нее недостаточно профессиональных данных. Другое дело, что по мере роста, развития и созревания девочки и под руководством опытных педагогов они могли меняться в лучшую сторону, а могли и не меняться. При поступлении Полины в Академию в августе 2002 года в ходе трех туров приемных испытаний комиссия в составе 15 педагогов и врачей сделала вывод о том, что она годна "условно" и может быть зачислена в академию лишь с испытательным сроком. Родители об этом знали и подписали соответствующие бумаги.
В конце первого года обучения Полина получила низкие оценки на экзаменах по профессиональным предметам. Однако по решению комиссии испытательный срок был продлен.
В течение второго года обучения все определеннее становилось ясно, что развить в необходимом объеме профессиональные данные Полине не удастся. На протяжении всего учебного года она не получала больше "тройки" при пятибалльной системе. Как следствие у девочки упала успеваемость по профилирующим предметам. За годовой экзамен по специальности она получила "неуд", о чем мы и сообщили ее родителям.
Кроме того, у Полины в декабре 2003-го обнаружили болезнь стопы. Для будущей балерины это очень серьезная проблема. Кроме того, это является косвенным признаком того, что организм девочки не справляется с нагрузками, которые дальше будут только возрастать. И последствия могут быть очень серьезными. В принципе, мы не имеем права в такой ситуации продолжать профессиональный учебный процесс, потому что тогда будем нарушать "Закон об охране здоровья ребенка".
Еще один аргумент Асмаловской, основанный на букве закона, заключался в том, что до 15 лет профессионального образования быть не может. Следовательно, обучаться хореографии (поскольку балет и хореография это тождественные понятия) ничто не мешает, и отчислен ребенок без получения среднего образования быть также не может. На что руководство Вагановки пыталось объяснить, что они не типовое учебное заведение и подчиняются не Министерству по образованию, а Минкульту, и являются федеральным учреждением высшего профессионального образования, в рамках которого обеспечивается выполнение государственного образовательного стандарта.
Что такое профессиональные данные и могут ли они быть оцифрованы?
Надо ли говорить, с каким нетерпением общественность ожидала решения суда по иску Асмаловской к Академии русского балета? В случае принятия положительного решения это означало пересмотр всей системы подготовки балетных кадров в России. Кроме того, под угрозой существования оказывались все нетиповые учебные заведения, которых, оказывается, не так уж мало. Очень условно их можно разделить на три типа: культурные, военные и спортивные. И самыми незащищенными оказываются именно первые, поскольку с двумя последними ситуация чуть более ясная.
Военные учебные заведения, а к ним относятся Нахимовское, Суворовское училища и все кадетские корпуса, подчинены Министерству обороны и живут в соответствии с его указами и приказами. Как нам рассказал представитель одного из них, как правило, отчисление воспитанников происходит не по профессиональным показателям, поскольку если в ходе учебного процесса они не развились, то курсанту дают возможность получить общее среднее образование с соответствующей характеристикой о негодности к военной службе. Главный повод - это регулярные и серьезные нарушения дисциплины. И то это достаточно длительный процесс с определением взысканий, предупреждением, вынесением на комиссию и так далее. Зато если отчисляют, то это действительно серьезно. Здесь уже не имеет значения, сколько лет курсант учится, какая у него успеваемость и есть ли у него родственники. Отчислить могут даже детей-сирот, но для этого им действительно нужно быть просто злостными нарушителями дисциплины.
Более или менее понятна ситуация с училищами олимпийского резерва и спортшколами. "Профпригодность" учащихся выражена здесь в цифрах, то есть очках, голах, секундах, в занимаемых на соревнованиях местах. Если результаты растут, значит, все в порядке. Нет - не судьба.
- В Уставе и Положении об училищах олимпийского резерва четко записано: если нет положительных спортивных результатов, то учащийся подлежит отчислению, - рассказывает директор училища олимпийского резерва N2 Владимир Криличевский. - Как правило, в течение двух лет становится ясно, станет человек спортсменом или нет. По нашей статистике, из училища отсеивается примерно 10-12%. И ничего в этом страшного нет. Кроме того, если со спортсменом работать серьезно, то он сам понимает, достиг он предела или может двигаться дальше. Бывает, что ребята сами уходят, потому что им становится ясно - более высокой планки уже не достичь.
А вот как оценить, например, пластичность и артистизм, мастерство и красоту исполнения? Эти данные никаким цифрам не описать. Да, Паваротти в 30 лет только начал брать уроки вокала, а кто-то занимался с шести, но так и не смог дорасти до оперной сцены. Да, Анну Павлову в детстве педагоги упрекали в отсутствии гибкости в ногах, но в итоге она стала великой балериной. Предугадать, как будут развиваться возможности ребенка, невозможно. Никто не может сказать, до какого момента можно развивать способности ребенка, чтобы это потом не обернулись против него, чтобы сама природа не взбунтовалась против насилия.
- У нас очень сильные педагоги, которые просто творят чудеса, - говорит художественный руководитель Академии, народная артистка России Алтынай Асылмуратова. - Но даже они ничего не могут сделать, когда нет данных. А требования к артистам балета все время растут, причем не только у нас. Это происходит на мировом уровне. Например, в мое время считалось неприличным поднимать высоко ногу, точнее сказать, это считалось неэстетичным, и старые педагоги этому не учили. Но прошло время, требования изменились, и теперь ногу нужно поднимать высоко, значит, нужно растягивать ребят. Поэтому ввели еще один предмет - гимнастику.
У нас нельзя смотреть только на оценки, потому что на первый взгляд они могут быть вроде бы и ничего. Но ребенка берем условно. Значит, что-то беспокоит комиссию, мы не уверены, как будут развиваться его данные. Когда берут безусловно, значит, все есть и проблем не должно быть, но такое бывает очень редко.
У нас нет так называемых цифровых критериев. Мы где-то похожи со спортом, а где-то все-таки нет. В спорте дается определенное количество нагрузки, натренировывается определенная группа мышц для того, чтобы преодолеть, скажем, планку. А у нас, кроме физических показателей, существует много других факторов, потому что мы готовим артистов, а не исполнителей движений.
Мы немного обманываем зрителя, все об этом знают. У человека, сидящего в зрительном зале, должно оставаться впечатление, что исполнителю все дается легко. И если у танцовщика есть какие-то недостатки, то их нужно спрятать. Этому мы тоже учим. Если нет природного прыжка, то пользуемся махом. Но даже если у человека прыжок с места 50 см., он может и не стать артистом, потому что у него чего-то другого нет.
Безусловно, субъективизм всегда присутствует в той или иной степени в оценке профпригодности и наличии профданных. Однако в искусстве, как и в некоторых видах спорта, его, пожалуй, больше всего именно потому, что искусство нельзя загнать в какие-то жесткие "цифровые" стандарты. Когда четко можно сказать, что ребенок в них не укладывается. И родители вправе говорить о предвзятости. Это тот предмет спора, где объективная истина вряд ли родится.
Суд отказал Асмаловской в удовлетворении ее иска. Она собирается обжаловать решение и идти дальше по инстанциям, добиваться правды. А балетный мир вздохнул с облегчением - систему ломать не придется. Пока.
Версия Натальи Григорьевой