В нашей армии нет «причинения тяжкого вреда здоровью», «вымогательства». Все это надежно скрыто за ласковым словом «дедовщина». То, с чем сталкивается большинство срочников.
Как реагируют солдаты, доведенные до отчаяния? В худшем случае стреляют — либо в обидчиков-сослуживцев, либо в себя. В лучшем — бегут из части и обращаются за помощью к правозащитникам, к военным прокурорам. Именно так поступили матросы 18-го флотского экипажа, призванные осенью прошлого года, служившие в учебке в/ч 49357 в Кронштадте, а затем переведенные в другую часть, в Ломоносов. Оттуда они должны были отправиться служить на кораблях Балтийского флота. Но уехать ребятам пришлось не в Калининград, а в Петербург.
Адмиралы и прокуроры по-разному оценили ЧП
Первым делом беглецы направились туда, куда обычно приходят срочники со своими бедами — в общественную правозащитную организацию «Солдатские матери Санкт-Петербурга». Там матросы рассказали, что накануне изрядно набравшиеся старшие «товарищи» (отслужившие полтора года) потребовали от «салаг» денег, а затем принялись избивать их: Правозащитники отправили парней на обследование в Мариинскую больницу. А после этого матросы оказались в военной прокуратуре ЛенВО, где началась проверка.
Тем временем подал голос командующий Балтийским флотом Владимир Валуев. Адмирал (которому из Калининграда, похоже, истина виднее) гневно заявил: побоев не было, а есть царапины, которые матросы сами себе нанесли, потому что не хотят служить. И в довершение пообещал «сделать все, чтобы матросы осознали неразумность своего проступка, который никак не украшает настоящих мужчин».
Однако дело унтер-офицерской вдовы хоть и живет, но не всегда побеждает. Выяснилось это 7 апреля, когда военный прокурор ЛенВО Игорь Лебедь объявил, что солдаты сбежали потому, что их действительно избивали. Судебно-медицинская экспертиза обнаружила телесные повреждения у восьми из двенадцати «бегунков» (остальные будут проходить по делу как свидетели). Что касается заявления Валуева, Лебедь вежливо предположил, что адмирала «могли ввести в заблуждение».
В тот же день военная прокуратура возбудила дело по статье 335 УК РФ («Нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности»). Задержаны и доставлены в Кронштадт двое подозреваемых в побоях и вымогательстве. Прокуроры говорят, что дело может дойти до суда. В случае если вина будет доказана, «деды» отправятся за решетку на срок до пяти лет.
По имеющейся информации, сейчас беглецы уже вернулись в свою часть в Кронштадте, где их на время следствия поселили отдельно от других военнослужащих.
В армии ходят слухи о предстоящей охоте на «дедов»
Случай со сбежавшими матросами не есть что-то из ряда вон выходящее. Почему же именно эта история вызвала такой резонанс и мгновенно стала новостью № 1 даже на федеральных телеканалах? Конечно, во многом — из-за реакции военных прокуроров, пошедших наперекор главкомату ВМФ. Такое происходит нечасто. Но наши источники в ЛенВО выдвинули еще одну версию произошедшего.
Не так давно темы неуставных отношений коснулся в одном из телеинтервью министр обороны Сергей Иванов. Прозвучало это в стандартном ключе, мол, дедовщина есть, это распространенное явление, с ней надо бороться, что мы и делаем. Сразу после этого в армейских кругах пронесся слух о том, что в ближайшее время следует ожидать ряда «громких» дел, своего рода кампании против садистов-«дедов» и покровительствующих им офицеров, что едва ли не каждый округ должен будет отчитаться о борьбе с дедовщиной. Чтобы показать общественности, что слова министра — не просто слова, борьба действительно ведется.
С одной стороны, это начинание (если версия правомерна) можно было бы только приветствовать. С другой, все помнят, с какой помпой начиналась кампания против «оборотней в погонах» и чем она закончилась: «закрыли» перед думскими выборами с десяток коррумпированных милиционеров — и успокоились.
А ведь дедовщина остается едва ли не самой страшной язвой, разъедающей российскую армию. То, что военачальники именуют неуставными отношениями, а солдатские правозащитники — пытками, происходит везде и постоянно. И разоблачение десяти, пятидесяти или даже ста мучителей в форме — капля в море. Наивно было бы полагать, что теперь другие «деды», узнав о случае с матросами, десять раз подумают, перед тем как поднять руку на молодого бойца (как наивно было считать во времена пресловутой «охоты на оборотней», что гаишники перестанут брать взятки). Чтобы снизить уровень преступности в воинских частях, необходима военная реформа. И реформа, отличная от той, которую проводили недавно и которая, как заявил министр обороны (по иронии судьбы — в тот же день, когда стало известно о замерзших в Магадане призывниках), успешно завершилась.
Артем Костюковский