Статья 8. Адвокатская тайна. 1. Адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю.

2. Адвокат не может быть вызван и допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием.
3. Проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях, используемых им для осуществления адвокатской деятельности) допускается только на основании судебного решения.
Полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий (в том числе после приостановления или прекращения статуса адвоката) сведения, предметы и документы могут быть использованы в качестве доказательств обвинения только в тех случаях, когда они не входят в производство адвоката по делам его доверителей. Указанные ограничения не распространяются на орудия преступления, а также на предметы, которые запрещены к обращению или оборот которых ограничен в соответствии с законодательством Российской Федерации.
Комментарий к статье 8
1. Адвокатская тайна является непременным условием эффективной деятельности адвокатуры и важной гарантией обеспечения права граждан на получение квалифицированной юридической помощи. С учетом специфики тех правовых ситуаций, в которых у граждан возникает необходимость обратиться за юридической помощью к адвокату, в отсутствие адвокатской тайны трудно было бы рассчитывать на доверительность отношений между адвокатом и его доверителем, а следовательно, и на то, что адвокат сможет эффективно осуществлять свою деятельность.
В пункте 1 комментируемой статьи к адвокатской тайне отнесены любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю. Эти сведения могут быть получены адвокатом как от самого доверителя в ходе встреч наедине, так и от его родственников и близких, они могут быть также почерпнуты из различного рода документов или из опыта совместного участия в тех или иных процессуальных действиях. Причем эти сведения вовсе не обязательно должны касаться только обстоятельств того дела, для участия в котором адвокат приглашен: они могут относиться к ставшей известной адвокату характеристике отношений доверителя с другими людьми, его материального благосостояния, состояния здоровья, особенностей характера, поведения в период предварительного расследования и т.д. Так, например, статьей 6 упомянутого выше Кодекса профессиональной этики адвоката к предмету адвокатской тайны относятся:
"факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей;
все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу;
сведения, полученные адвокатом от доверителей;
информация о доверителе, ставшая известной адвокату в процессе оказания юридической помощи;
содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных;
все адвокатское производство по делу;
условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем;
любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи" <*>.
--------------------------------
<*> Пункт 5 статьи 6 Кодекса профессиональной этики адвоката.
Кроме данного перечня, высший орган адвокатского сообщества в указанном Кодексе уделил вопросам адвокатской тайны достаточно серьезное внимание и сформулировал ряд важнейших правил поведения адвокатов, касающихся адвокатской тайны, в частности, что тайна адвоката представляет собой иммунитет доверителя, предоставленный последнему Конституцией Российской Федерации; срок хранения тайны не ограничен во времени; адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя.
В дополнение к этому сформулированы другие важнейшие элементы данного института. Так, в частности, определено, что "без согласия доверителя адвокат вправе использовать сообщенные ему доверителем сведения в объеме, который адвокат считает разумно необходимым для обоснования правовой позиции при рассмотрении гражданского спора между ним и доверителем или для своей защиты по возбужденному против него дисциплинарному производству или уголовному делу" <*>.
--------------------------------
<*> Пункт 4 статьи 6 Кодекса профессиональной этики адвоката.
Адвокаты, осуществляющие профессиональную деятельность совместно на основании партнерского договора, при оказании юридической помощи должны руководствоваться правилом о распространении тайны на всех партнеров.
Бесспорным достижением и показателем профессиональной зрелости российской адвокатуры следует признать впервые сформулированное правило о ведении адвокатского производства по делу, которое должно вестись отдельно от материалов и документов, принадлежащих доверителю. Материалы, входящие в состав адвокатского производства по делу, а также переписка адвоката с доверителем, ясным и недвусмысленным образом должны быть обозначены как принадлежащие или исходящие от адвоката.
Также нельзя не согласиться и со сформулированными в процедурном разделе Кодекса правилами о сохранении адвокатской тайны в дисциплинарном производстве.
Неправильно было бы сводить предмет адвокатской тайны только к той информации, которая способна непосредственно привести к ухудшению положения доверителя, поскольку и некоторые другие сведения, на первый взгляд нейтральные или даже благоприятственные для доверителя, могут расцениваться им самим как нежелательные для оглашения, а подчас могут даже порождать для него отрицательные последствия.
Следует подчеркнуть, что институт адвокатской тайны является гарантией интересов лица, обратившегося за юридической помощью к адвокату, а не самого адвоката. Поэтому неоправданно относить к предмету адвокатской тайны сведения, которые касаются непосредственно адвоката и тех или иных его действий, пусть даже связанных с принятым поручением, если они не затрагивают собственно интересов доверителя.
Так как в Положении об адвокатуре РСФСР вопросы адвокатской тайны не были урегулированы, Конституционным Судом Российской Федерации при рассмотрении жалобы гражданина В.В. Паршуткина на нарушение его конституционных прав и свобод пунктом 1 части второй статьи 72 УПК РСФСР и статьями 15 и 16 Положения об адвокатуре РСФСР данный вопрос был освещен через призму международно-правовых норм.
"Гарантии конфиденциальности отношений адвоката с клиентом являются необходимой составляющей права на получение квалифицированной юридической помощи как одного из основных прав человека, признаваемых международно-правовыми нормами (статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, статьи 5 и 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод).
Разъясняя основные ориентиры понимания и признания таких гарантий, Кодекс поведения для юристов в Европейском Сообществе (принят 28 октября 1988 г. Советом коллегий адвокатов и юридических сообществ Европейского Союза в Страсбурге) относит к сущностным признакам адвокатской деятельности обеспечение клиенту условий, при которых он может свободно сообщать адвокату сведения, которые не сообщил бы другим лицам, и сохранение адвокатом как получателем информации ее конфиденциальности, поскольку без уверенности в конфиденциальности не может быть доверия; требованием конфиденциальности определяются права и обязанности юриста, имеющие фундаментальное значение для его профессиональной деятельности; юрист должен соблюдать конфиденциальность в отношении всей информации, предоставленной ему самим клиентом или полученной им относительно его клиента или других лиц в ходе предоставления юридических услуг; при этом обязательства, связанные с конфиденциальностью, не ограничены во времени (пункт 2.3).
Согласно Основным принципам, касающимся роли юристов, которые были приняты 7 сентября 1990 г. VIII Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, правительствам надлежит признавать и обеспечивать конфиденциальный характер любых консультаций и отношений, складывающихся между юристами и их клиентами в процессе оказания профессиональной юридической помощи" <*>.
--------------------------------
<*> См. пункт 5 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 6 июля 2000 г. N 128-О по жалобе гражданина Паршуткина Виктора Васильевича на нарушение его конституционных прав и свобод пунктом 1 части второй статьи 72 УПК РСФСР и статьями 15 и 16 Положения об адвокатуре РСФСР.
2. В вышеуказанном Определении Конституционного Суда РФ от 6 июля 2000 г. N 128-О по жалобе гражданина В.В. Паршуткина на нарушение его конституционных прав и свобод пунктом 1 части второй статьи 72 УПК РСФСР и статьями 15 и 16 Положения об адвокатуре РСФСР освобождение адвоката от обязанности свидетельствовать об обстоятельствах и сведениях, которые ему стали известны или были доверены в связи с его профессиональной деятельностью, служит обеспечению права каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (часть первая статьи 23 Конституции Российской Федерации) и является гарантией того, что информация о частной жизни, конфиденциально доверенная лицом в целях собственной защиты только адвокату, не будет вопреки воле этого лица использована в иных целях, в том числе как свидетельство против него самого (часть первая статьи 24, статья 51 Конституции Российской Федерации).
Правило пункта 2 комментируемой статьи, исключающее возможность вызова и допроса адвоката в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с оказанием такой помощи, содержится также в процессуальных кодексах, регламентирующих порядок производства по гражданским, административным, уголовным делам (см., в частности, пункты 2, 3 части третьей статьи 56 УПК РФ).
Безусловно, следует высоко оценить то пристальное внимание, которое уделяется законодателем всем аспектам сохранения адвокатской тайны, которая рассматривается как один из важнейших элементов системы правовых гарантий государства в институте оказания юридической помощи.
Так, в целях охраны адвокатской тайны никто не вправе требовать от адвоката и его доверителя предъявления соглашения об оказании юридической помощи (см. комментарий к пункту 2 статьи 6 комментируемого Закона); право адвоката на вознаграждение и компенсацию расходов, связанных с исполнением поручения, не может быть переуступлено третьим лицам без специального согласия на то доверителя (см. комментарий к пункту 6 статьи 25 комментируемого Закона).
Этому правилу также корреспондирует положение статьи 18 комментируемого Закона, запрещающее истребование от адвокатов, а также от работников адвокатских образований, адвокатских палат или Федеральной палаты адвокатов сведений, связанных с оказанием юридической помощи по конкретным делам. В частности, от адвоката нельзя потребовать выдачи подготовленного им досье (производства) по делу, по которому он выступает в качестве представителя или защитника, либо отдельных документов из него. Дополняет эту систему норм указание рассматриваемого Закона о возложении на помощника и стажера адвоката обязанности хранить адвокатскую тайну (пункты 3 статей 27 и 28 комментируемого Закона).
С учетом того, что адвокатская тайна в конечном счете призвана обеспечить конфиденциальность сведений об обратившемся к адвокату доверителе, она не должна рассматриваться в качестве препятствия для допроса адвоката об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с осуществлением защиты, если на раскрытии этих обстоятельств настаивают сам адвокат и его доверитель. Такого рода ситуация может сложиться, в частности, в связи со ставшими известными адвокату фактами фальсификации следователем или дознавателем материалов дела, принуждения свидетелей, потерпевших, обвиняемых к даче ложных показаний и т.п. При этом однако следует иметь в виду, что допрос адвоката в качестве свидетеля в таком случае окажется препятствием для дальнейшего продолжения выполнения им по данному делу обязанностей представителя или защитника.
Недопустимость допроса адвоката об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с оказанием юридической помощи, означает, что такой допрос не может проводиться независимо от того, согласен ли на него сам адвокат. В случае если по каким-либо причинам допрос все же был проведен, полученные в результате его сведения не могут использоваться в качестве основания для принятия каких бы то ни было решений по делу.
Обращаем внимание на тот факт, что помимо установленного в комментируемой статье запрета допроса адвоката в качестве свидетеля в пункте 6 статьи 6 Кодекса профессиональной этики адвоката устанавливается запрет для адвоката давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей. Нарушение этого запрета влечет применение к адвокату мер дисциплинарной ответственности. Такой "двойной" запрет на распространение адвокатом сведений, составляющих адвокатскую тайну, безусловно, необходим для повышения уровня доверия к адвокату при заключении соглашений об оказании юридической помощи.
В целях уяснения содержания института адвокатской тайны в завершение следует остановиться на вопросах ответственности за разглашение информации, составляющей адвокатскую тайну.
В этой связи возникает вопрос о содержании объекта адвокатской тайны как последовательного развития законодателем идеи правовой защиты информации. Не вызывает сомнений, что адвокат в силу осуществляемой им профессиональной деятельности может иметь доступ к сведениям, составляющим личную (семейную), коммерческую, служебную или государственную тайну, то есть к информации, для защиты каждой из которых законодателем применяются далеко не равнозначные правовые методы защиты.
Согласно статье 139 ГК РФ информация составляет служебную или коммерческую тайну в случае, когда информация имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности ее третьим лицам, к ней нет свободного доступа на законном основании и обладатель информации принимает меры к охране ее конфиденциальности. Сведения, которые не могут составлять служебную или коммерческую тайну, определяются законом и иными правовыми актами.
Информация, составляющая служебную или коммерческую тайну, защищается способами, предусмотренными ГК РФ и другими законами. Работники, разгласившие служебную или коммерческую тайну вопреки трудовому договору (контракту), и контрагенты, сделавшие это вопреки гражданско-правовому договору, обязаны возместить причиненные убытки.
Представляется, что наряду с дисциплинарной ответственностью в силу Закона и Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат может нести и гражданско-правовую ответственность за разглашение информации, составляющей адвокатскую тайну, если эта информация вверена адвокату доверителем на основании соглашения об оказании юридической помощи (см. комментарий к статье 25 рассматриваемого Закона) и эта информация относится к категории коммерческой или служебной тайны.
Возможность отнесения адвоката к субъекту административно-правовой ответственности, предусмотренной статьей 13.14 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. N 195-ФЗ за допущенное разглашение информации, доступ к которой ограничен комментируемым Законом, основывается на том обстоятельстве, что адвокат получает доступ к этой информации в связи с исполнением профессиональных обязанностей.
Уголовная ответственность адвоката за квалифицированные случаи разглашения адвокатской тайны может, например, наступить в случаях, предусмотренных статьями 155 и 310 УК РФ.
Возможность наступления уголовной ответственности по этим статьям основывается на отнесении адвоката к лицам, обязанным хранить профессиональную тайну.
3. Специфика осуществляемой адвокатом социальной функции, тесная связь его деятельности с интересами отдельных лиц обусловливают необходимость законодательного установления определенных гарантий, обеспечивающих неприкосновенность как личности самого адвоката, так и имеющихся в его распоряжении материалов и сведений, относящихся к делам, в которых он участвует. Такие гарантии установлены как комментируемым Законом, так и некоторыми другими нормативными актами, в частности УПК РФ, применение которых должно осуществляться с учетом существующей между ними взаимосвязи.
Согласно пункту 3 статьи 8 комментируемого Закона проведение в отношении адвоката следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий допускается только на основании судебного решения. Это положение, однако, с учетом норм Конституции Российской Федерации (статьи 23, 24, 25) и УПК РФ (часть вторая статьи 29) не должно трактоваться как обязывающее дознавателя и следователя обращаться к суду за соответствующим разрешением при необходимости проведения в отношении адвоката любого следственного действия. Такое разрешение является необходимым лишь при проведении таких следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, которые сопряжены с ограничением гражданских прав или неприкосновенности адвоката: заключение под стражу или продление срока содержания под стражей; назначение стационарной судебно-психиатрической или иной судебно-медицинской экспертизы, осмотр жилища, обыск или выемка в жилом и служебном помещениях, личный обыск, выемка предметов и документов, содержащих информацию о вкладах адвоката в кредитных организациях, наложение ареста на корреспонденцию, выемка корреспонденции в учреждениях связи, наложение ареста на имущество, контроль и запись телефонных переговоров. Что же касается иных следственных действий, в том числе допроса, следственного эксперимента, опознания, освидетельствования, то для их проведения достаточно принятия соответствующего решения органом, производящим следственные действия, оперативно-розыскные мероприятия, при этом судебное решение не требуется. Расширительная же трактовка пункта 3 рассматриваемой статьи, распространяющая требование о необходимости получения судебного разрешения для производства в отношении адвоката любого следственного действия, не имеет под собой достаточных оснований и поставила бы адвокатов в положение, которое не только не присуще всем остальным гражданам, но и не характерно даже для членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы и федеральных судей.
Отмеченное в равной мере относится и к проведению в отношении адвоката оперативно-розыскных мероприятий.
В абзаце 2 пункта 3 определяются правовые последствия проводимых в отношении адвоката оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий. Как следует из этой нормы, недопустимым является использование в ходе производства по уголовному делу только тех сведений, предметов и документов, полученных в ходе проводимых в отношении адвоката оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий, которые могут быть использованы в качестве доказательств обвинения. Если же среди полученных в результате следственных и оперативно-розыскных действий оказываются материалы, свидетельствующие о невиновности обвиняемого или о его виновности в менее тяжком преступлении, вполне допустимым является как их исследование в ходе предварительного расследования, так и использование при обосновании конкретных правоприменительных решений.
Глава 3. СТАТУС АДВОКАТА