ПОСТАНОВЛЕНИЕ Европейского суда по правам человека от 07.12.1976"КЬЕЛДСЕН (KJELDSEN), БУСК МАДСЕН (BUSK MADSEN) И ПЕДЕРСЕН (PEDERSEN) ПРОТИВ ДАНИИ" [рус. (извлечение), англ.]

[неофициальный перевод]
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
СУДЕБНОЕ РЕШЕНИЕ
КЬЕЛДСЕН (KJELDSEN), БУСК МАДСЕН (BUSK MADSEN)
И ПЕДЕРСЕН (PEDERSEN) ПРОТИВ ДАНИИ
(Страсбург, 7 декабря 1976 года)
(Извлечение)
КРАТКОЕ НЕОФИЦИАЛЬНОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ДЕЛА
A. Основные факты
Заявители, которые являются родителями детей школьного возраста, возражали против обязательного полового воспитания, введенного в государственных школах Дании Законом от 27 мая 1970 г. Они полагали, что половое воспитание поднимает этические вопросы, и поэтому предпочитали сами проводить обучение своих детей в этой сфере. Однако компетентные органы отказали им в просьбе освободить их детей от школьного обучения по этому предмету.
B. Разбирательство в Комиссии по правам человека
Родители обратились в Европейскую комиссию по правам человека в 1971 и 1972 гг., утверждая в своих жалобах, что половое воспитание в школе противоречит их христианским убеждениям и статье 2 Протокола N 1. Комиссия, признав жалобы приемлемыми, объединила их в одно производство 19 июля 1972 г. В своем докладе Комиссия пришла к выводу об отсутствии нарушений статьи 2 Протокола N 1 (семью голосами против семи, Председатель воспользовался своим правом решающего голоса), статей 8 или 9 Конвенции (единогласно) и статьи 14 Конвенции (семью голосами против четырех при трех воздержавшихся).
Дело было передано Европейской комиссией в Суд 24 июля 1975 г.
ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ
ВОПРОСЫ ПРАВА
47. Суд должен сначала принять решение по двум предварительным вопросам.
Первый касается заявления, сделанного г-ном и г-жой Кьелдсен, о выделении их дела в самостоятельное производство (см. п. 11 выше).
Данное заявление, исходящее от лиц, которые не имеют права в соответствии с Конвенцией передавать дела в Суд, не может повлечь за собой прекращение данного разбирательства (см. Решение по делу Де Бекера от 27 марта 1962 г. Серия A, т. 4, с. 23, п. 4). Пункт 1 статьи 47 Регламента Суда неприменим в данных обстоятельствах, т.к. он относится исключительно к прекращению дела по просьбе "стороны, которая обратилась в Суд", т.е. государством, имеющим статус заявителя в судебном процессе (статья 1 п. "h"). Следует признать, что п. 2 предусматривает, что Суд может, при соблюдении п. 3, прекращать дела, переданные ему Комиссией, но вышеуказанный пункт ставит это Решение в зависимость от существования "мирового соглашения, договоренности или другого действия подобного рода, обеспечивающих решение вопроса". Однако, как подчеркнул главный представитель Комиссии на утреннем слушании 11 июня 1976 г., это условие не было выполнено в деле Кьелдсенов. Более того, прекращение дела без подтверждения Правительства было бы лишено всякого практического значения в данных обстоятельствах: даже если исключить жалобу N 5095/71, тем не менее жалобы г-на и г-жи Буск Мадсен и г-на и г-жи Педерсен (N 5920/72 и N 5926/72 соответственно), поднимающие ту же самую основную проблему, остались бы в производстве.
Этот последний довод привел Суд к решению отклонить ходатайство о выделении дела в отдельное производство.
48. Второе, Суд считает необходимым определить объект рассмотрения.
В 1972 и 1973 гг. Комиссия приняла жалобы, т.к. они оспаривали соответствие Закона от 27 мая 1970 г., который делал половое воспитание обязательным в государственных школах, статье 2 Протокола N 1. Комиссия признала жалобы неприемлемыми из-за неисчерпания всех внутренних средств правовой защиты в той части, в которой они основаны на "изданных директивах и других административных мерах, принятых датскими властями" в отношении методов ведения такого образования. В п. 141 своего доклада от 21 марта 1975 г., до того как сформулировать свое мнение по существу данного дела, Комиссия указала, что в ее задачу входило рассмотрение "датского законодательства, которое предусматривает интегрированное половое обучение", а не "того, каким образом обучение велось в различных школах". В п. 142 Комиссия указала, что под законодательством она понимала Закон N 235 от 27 мая 1970 г., Постановление Правительства N 274 от 8 июня 1971 г. и Постановление Правительства N 313 от 15 июня 1972 г. В кратком перечне обстоятельств дела, данных в докладе, упоминается, кроме того, "Руководство" от апреля 1971 г. по проблемам полового воспитания в государственных школах. Обращение, явившееся основанием для судебного разбирательства от 24 июня 1975 г., также говорит о "датском законодательстве", а не только о Законе от 27 мая 1970 г. В памятной записке от 11 мая 1976 г. и во время слушаний 1 и 2 июня 1976 г. представители Комиссии приводили длинные выдержки из "Руководства" за апрель 1971 г. и из Постановлений от 8 июня 1971 г. и от 15 июня 1972 г., хотя их окончательные выводы относились исключительно к Закону от 27 мая 1970 г. Представители Комиссии выразили мнение, что, хотя Суд не должен рассматривать "конкретные меры, посредством которых ведется половое обучение в соответствующих школах", т.е. действия, предпринимаемые "муниципальными властями и ассоциациями родителей", он "может... рассмотреть различные действия общего характера, предпринимаемые... Правительством"; они считают, что контроль Суда распространяется на Постановления от 8 июня 1971 г. и 15 июня 1972 г. "по крайней мере в той степени, в какой они могут быть полезны для толкования Закона от 27 мая 1970 г.". Из высказываний представителей следует, что Правительство и Комиссия согласны с "этим толкованием решения о приемлемости", формулировки которого содержат "определенные двусмысленности".
В памятной записке Правительства от 8 марта 1976 г. содержится вывод, сделанный из п. 141 доклада Комиссии, что разбирательство дела должно исходить из того, что Закон от 27 мая 1970 г. "выполняется в соответствии с правилами, введенными Постановлением Правительства от 15 июня 1972 г.". В "материалы, на которых должен основываться Суд", Правительство включило Постановления и циркуляры от 8 июня 1971 г. и 15 июня 1972 г.; в результате чего Грефье, действуя по поручению Председателя Палаты, получил тексты этих документов от Комиссии (Распоряжение от 20 марта 1976 г.). Чтобы исключить всякое влияние неправильных представлений о том, "каким образом проводится половое воспитание", Правительство дополнительно предоставило секретариату английский перевод "Руководства" от апреля 1971 г.; его представитель зачитал выдержку из предисловия к "Руководству" во время устного выступления 1 июня 1976 г.
В этих условиях Суд считает, что в его задачу входит определение того, противоречат ли Закон от 27 мая 1970 г. и представленные Суду подзаконные нормативные акты делегированного законодательства Конвенции и Протоколу N 1; однако конкретные меры по применению, решения о которых принимаются на уровне каждого конкретного муниципалитета или учебного заведения, не входят в сферу контроля Суда. Статья 1 Закона от 27 мая 1970 г. лишь добавляет к списку обязательных "интегрированных" дисциплин, среди прочих, половое воспитание. Министру образования было поручено определить порядок реализации утвержденных правил (см. п. 22 выше). Постановления и циркуляры от 8 июня 1971 г. и 15 июня 1972 г., изданные в рамках имеющихся полномочий, образуют единое целое с самим Законом, и, только ссылаясь на них, Суд может оценить Закон; в противном случае передача данного дела в Суд вряд ли была бы полезна. Тем не менее следует указать, как это уже сделала Комиссия (п. 145 in fine отчета), что данное дело не касается специальных, факультативных занятий по половому воспитанию, предусмотренных Постановлением от 8 июня 1971 г. и Постановлением от 15 июня 1972 г.; речь идет только о положениях, касающихся полового воспитания, интегрированного в учебный процесс в качестве обязательной дисциплины.
"Руководство" от апреля 1971 г., с другой стороны, не является законодательным или нормативным, а только рабочим документом, предназначенным помогать и давать советы администрации местных школ; хотя Постановление (раздел 2) и циркуляр от 8 июня 1971 г. упомянули его, нельзя сказать того же о циркуляре от 15 июня 1972 г. (см. п. 24 - 25 и 31 - 32 выше). Тем не менее им продолжают пользоваться по всей стране и его часто цитируют выступающие в Суде. Соответственно Суд будет принимать во внимание "Руководство", т.к. оно способствует разъяснению сущности данного законодательства.
Закон N 313 от 26 июня 1975 г., который окончательно вступил в силу 1 августа 1976 г., не требует отдельного рассмотрения, т.к. он не вносит никаких поправок в правовые нормы, относящиеся к данному делу (см. п. 33 выше).
I. О предполагаемом нарушении статьи 2 Протокола N 1
49. Заявители ссылаются на статью 2 Протокола N 1, которая гласит:
"Никому не может быть отказано в праве на образование. Государство при осуществлении любых функций, которые оно принимает на себя в области образования и обучения, уважает право родителей обеспечивать, чтобы такие образование и обучение соответствовали их собственным религиозным и философским убеждениям".
50. Основной аргумент Правительства, высказанный перед Комиссией, состоит в том, что второе предложение статьи 2 неприменимо к государственным школам (п. 104 - 107 доклада и памятная записка от 29 ноября 1973 г.), но его аргументы слегка изменились с тех пор. В памятной записке от 8 марта 1976 г. и на слушаниях 1 и 2 июня 1976 г. оно признало, что существование частных школ не исключает возможности нарушений данной статьи. Тем не менее Правительство подчеркивало, что Дания не заставляет родителей отправлять своих детей в государственные школы; она позволяет родителям самим обучать своих детей или организовывать их обучение в домашних условиях, и, кроме того, посылать их в частные учебные заведения, которым государство предоставляет значительные субсидии, тем самым принимая на себя функции "в области образования и обучения". В смысле статьи 2 Дания, как это было заявлено, таким образом выполняет обязательства, проистекающие из второго предложения данного положения.
Суд принимает к сведению, что в Дании частные школы сосуществуют с системой государственного образования. Второе предложение в статье 2 имеет обязательную силу для Договаривающихся Сторон при выполнении ими каждого из обязательств - оно говорит о "любых функциях", которые они возлагают на себя в области образования и обучения, включая те, которые состоят в организации и финансировании государственного образования. Более того, второе предложение статьи 2 должно толковаться вместе с первым, которое закрепляет право каждого на образование. Именно с этим основным правом неразрывно связано право родителей на уважение их религиозных и философских убеждений, и первое предложение, так же, как и второе, не проводит разграничения между государственным и частным обучением.
Подготовительные работы, которые, без сомнения, важны для решения вопроса, вызвавшего такие долгие и бурные дискуссии, подтверждают то толкование, которое возникает при первом чтении статьи 2; они, бесспорно, демонстрируют, как напомнило Правительство, то значение, которое придается многими членами Парламентской Ассамблеи Совета Европы и рядом правительств свободе обучения, т.е. свободе учреждать частные школы. Подготовительные работы при этом никоим образом не раскрывают намерение заходить дальше, чем гарантировать эту свободу. В отличие от некоторых более ранних вариантов, окончательный текст не содержит прямого провозглашения этой свободы, и многочисленные выступления и предложения, упомянутые представителями Комиссии, показывают, что не была упущена из виду необходимость гарантировать в системе государственного обучения уважение религиозных и философских убеждений родителей.
Второе предложение статьи 2 направлено, короче говоря, на защиту возможности плюрализма в обучении, и наличие этой возможности существенно важно для сохранения "демократического общества", как это понимается в Конвенции. Благодаря могуществу современного государства именно через государственное обучение наилучшим образом может быть реализована эта цель.
Таким образом, Суд приходит к такому же выводу, к какому пришла Комиссия, единогласно приняв Решение о том, что датские государственные школы входят в сферу действия Протокола N 1. При изучении вопроса, была ли нарушена статья 2, Суд не может игнорировать, однако, что обязательства, которые Дания возложила на себя в области образования и обучения, включают оказание значительной помощи частным школам. Хотя доступ в эти школы требует от родителей расходов, на что заявители уже справедливо указывали, альтернативное решение, которое, таким образом, предлагается, является фактором, который нельзя упускать из виду в данном деле. Представители, выступающие от имени большинства Комиссии, признали, что этому фактору не было уделено достаточно внимания в п. 152 - 153 доклада.
51. Субсидиарный аргумент Правительства заключается в том, что второе предложение статьи 2, даже если его действие распространяется на государственные школы, предполагает право родителей на освобождение их детей от занятий, предусматривающих "религиозное воспитание, относящееся к какому-либо вероисповеданию".
Суд не разделяет эту точку зрения. Статья 2, которая применима к каждой функции государства в области образования и обучения, не позволяет отделять преподавание религии от других предметов. Она вменяет в обязанность государству уважать убеждения родителей религиозного или философского характера, но в общей системе изучаемых предметов.
52. Как уже видно из самой структуры статьи 2, она составляет единое целое при доминировании первого предложения. Взяв на себя обязательство не отказывать "в праве на образование", Договаривающиеся Стороны гарантируют любому человеку, находящемуся под их юрисдикцией, "право на доступ к учебным заведениям, существующим в данное время", и "возможность воспользоваться полученным образованием" "при официальном признании знаний после окончания занятий" (см. Решение по делу "О языках в Бельгии" от 23 июля 1968 г. Серия A, т. 6, с. 30 - 32, п. 3 - 5).
Право, сформулированное во втором предложении статьи 2, является составной частью этого основного права на образование (см. п. 50 выше). Именно при выполнении естественного долга перед своими детьми родители, несущие основную ответственность за обучение и образование своих детей, могут потребовать от государства уважать их религиозные и философские убеждения. Их праву, таким образом, корреспондирует обязанность, тесно связанная с осуществлением и использованием права на образование.
С другой стороны, "нужно толковать в целом положения Конвенции" (см. вышеупомянутое Решение, с. 30, п. 1). Соответственно два предложения статьи 2 должны быть истолкованы не только во взаимосвязи, но и, в частности, в свете статей 8 - 10 Конвенции, которые провозглашают право каждого, включая родителей и детей, "на уважение его личной и семейной жизни", "на свободу мысли, совести и религии" и "свободу... получать и распространять информацию и идеи".
53. Из предыдущего абзаца в первую очередь следует, что формирование и планирование учебных программ входит в принципе в компетенцию государств - участников. Это главным образом вопросы целесообразности, по которым Суд не должен принимать решений и которые могут сильно отличаться в зависимости от страны и конкретного периода. В частности, второе предложение статьи 2 Протокола N 1 не запрещает государствам распространять с помощью системы образования информацию или знания, прямо или косвенно имеющие религиозный или философский характер. Статья не позволяет родителям возражать против включения такого обучения или образования в школьные программы, иначе вся утвержденная система обучения рискует оказаться неосуществимой. На самом деле представляется, что многие предметы, преподаваемые в школе, как правило, имеют некоторый философский подтекст или окраску. То же самое можно сказать о свойствах религии, если вспомнить, что есть религии, которые формируют широкую систему догматов и моральных установок, которая призвана давать ответы на любой вопрос философского, космологического или этического характера.
Второе предложение статьи 2 подразумевает, с другой стороны, что государство, выполняя обязательства, которые оно приняло на себя в области образования и обучения, должно позаботиться о том, чтобы информация и знания, включенные в учебную программу, преподносились в объективной, критичной и плюралистической манере. Государство не вправе стремиться внушать принципы, которые можно расценить как неуважение религиозных и философских убеждений родителей. Это та граница, которую нельзя переходить.
Такое толкование соответствует первому предложению статьи 2 Протокола N 1 и статьям 8 - 10 Конвенции, а также общему духу самой Конвенции, являющейся инструментом, призванным поддерживать и сохранять идеи и ценности демократического общества.
54. Для того чтобы изучить соответствие оспариваемого законодательства статье 2 Протокола N 1, как она толкуется выше, необходимо, избегая каких-либо оценок целесообразности данного законодательства, учитывать реальную ситуацию, которой оно соответствовало.
Датский законодатель, заручившись мнением квалифицированных специалистов, взял за отправной пункт признанный факт, что в Дании дети теперь без труда получают из разных источников интересующую их информацию о половой жизни. Обучение по данному предмету в государственных школах направлено не столько на сообщение знаний, которых у них нет, либо которые они не могут получить другими способами, сколько преследует цель дать эту информацию более корректно, точно, объективно и научно. Обучение, организуемое и осуществляемое в соответствии с данным спорным законодательством, в основном направлено на предоставление ученикам более качественной информации, что вытекает inter alia из предисловия к "Руководству" от апреля 1971 г.
Даже если ограничиться только этим, совершенно ясно, что некоторые учителя не смогут исключить из обучения определенные оценки, способные проникать в религиозные и философские сферы, поскольку при рассмотрении соответствующих вопросов оценка фактов естественным образом приводит к суждениям, касающимся ценностных понятий. Меньшинство в Комиссии справедливо подчеркивало это. Постановления и циркуляры от 8 июня 1972 г., "Руководство" от апреля 1971 г. и другие материалы, представленные Суду (см. п. 20 - 32 выше), ясно показывают, что датское государство, своевременно давая детям объяснения, которые оно считает полезными, пытается предостеречь их, обратив их внимание на такие тревожные явления, как рождение слишком большого количества детей вне брака, вынужденные аборты и венерические болезни. Государственные органы хотят дать ученикам возможность, когда придет время, "заботиться о себе и проявлять внимание к другим в этом отношении", "чтобы не оказаться или не поставить других в трудное положение исключительно из-за недостатка знаний" (раздел 1 Постановления от 15 июня 1972 г.).
Хотя эти соображения этического порядка, они очень общие по своему характеру и не влекут за собой выход за рамки того, что в демократическом государстве может расцениваться как общественный интерес. Изучение данного оспариваемого законодательства фактически подтверждает тот факт, что оно никоим образом не является попыткой внушить идеи, связанные с пропагандой определенного сексуального поведения. Целью этого законодательства не является восхваление секса или побуждение учеников начать половую жизнь преждевременно, что опасно для их здоровья или будущего и что многие родители считают предосудительным. Далее, оно не влияет на право родителей просвещать и давать советы детям, выполняя естественные обязанности воспитателей по отношению к своим детям, или направлять их по пути, соответствующему их собственным религиозным или философским убеждениям.
Конечно, могут встречаться злоупотребления в ходе применения этих обязательных правил в данной школе или данным конкретным учителем, и компетентные власти обязаны делать все возможное, чтобы не было пренебрежения к религиозным и философским убеждениям родителей на этом уровне из-за невнимательности, недостатка здравого смысла или неуместного прозелитизма. Однако, как следует из решений Комиссии по приемлемости заявлений, Суд в настоящее время не рассматривает вопросы такого характера (см. п. 48 выше).
Суд, соответственно, пришел к выводу, что оспариваемое законодательство само по себе никоим образом не посягает на религиозные и философские убеждения заявителей в той мере, как это запрещается вторым предложением статьи 2 Протокола N 1, которое понимается в свете первого предложения этой статьи и Конвенции в целом.
Кроме того, датское государство сохраняет для родителей, которые, исходя из своих убеждений или мнений, хотят держать своих детей подальше от интегрированного полового воспитания, реальную возможность избежать этого; оно позволяет родителям либо доверить своих детей частным школам, которые не связаны такими строгими обязательствами и, кроме того, хорошо субсидируются государством (п. 15, 18 и 34 выше), либо проводить обучение в домашних условиях, при этом испытывая очевидные неудобства, связанные с необходимостью прибегать к одному из этих альтернативных вариантов.
55. Заявители также ссылаются на первое предложение статьи 2. В этой связи достаточно отметить, что государство - ответчик не лишало и не лишает их детей ни доступа к учебным заведениям, существующим в Дании, ни права воспользоваться полученным образованием при официальном признании знаний (Решение по делу "О языках в Бельгии" от 23 июля 1968 г. Серия A, т. 6, с. 30 - 32, п. 3 - 5).
II. О предполагаемом нарушении статьи 14 Конвенции
в сочетании со статьей 2 Протокола N 1
56. Заявители также утверждают, что они являются жертвами дискриминации на почве религии при осуществлении своих прав, гарантируемых статьей 2 Протокола N 1, что противоречит статье 14 Конвенции. Они подчеркивают, что датское законодательство позволяет родителям освобождать своих детей от занятий по религиозному воспитанию, проводимых в государственных школах, в то время как оно не предоставляет подобных возможностей в отношении курса полового воспитания, интегрированного в систему обучения (см. п. 70, 80 и 171 - 172 доклада Комиссии).
Во-первых, Суд отмечает, что статья 14 запрещает в пределах, предусмотренных гарантированными правами и свободами, дискриминационное обращение на основании личных особенностей ("статуса"), которые отличают людей или группы людей друг от друга. Однако в оспариваемом законодательстве нет ничего, что позволяет предположить, что оно предусматривает такое обращение.
Более того, Суд так же, как и Комиссия (п. 173 доклада), признает, что имеется существенное различие между религиозным воспитанием и половым образованием, о котором идет речь в рассматриваемом деле. Первое по определению служит распространению догм, а не просто знаний; Суд уже установил, что это не относится к последнему (см. п. 54 выше). Соответственно, разграничение, против которого возражают заявители, основывается на различных фактических обстоятельствах, соответствует требованиям статьи 14.
III. О предполагаемом нарушении статей 8 и 9 Конвенции
57. И, наконец, заявители, не предоставляя подробных обоснований, ссылаются на статьи 8 и 9 Конвенции в сочетании со статьей 2 Протокола N 1. Они утверждают, что законодательство, против которого они возражают, вмешивается в их право на уважение личной и семейной жизни и их право на свободу мысли, совести и религии (п. 54 - 55, 72, 89 и 170 доклада Комиссии).
Однако Суд не находит никакого нарушения статей 8 и 9, которые к тому же были приняты во внимание при толковании статьи 2 Протокола N 1 (см. п. 52 и 53 выше).
IV. По поводу применимости статьи 50 Конвенции
58. Не найдя нарушения Протокола N 1 или Конвенции, Суд отмечает, что вопрос о применимости статьи 50 в данном деле не возникает.
ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД
1. Постановил шестью голосами против одного, что не было нарушения статьи 2 Протокола N 1 или статьи 14 Конвенции в сочетании с вышеуказанной статьей 2;
2. Постановил единогласно, что не было нарушения статей 8 и 9 Конвенции в сочетании со статьей 2 Протокола N 1.
Совершено на английском и французском языках, причем французский текст является аутентичным, и оглашено во Дворце прав человека в Страсбурге 7 декабря 1976 г.
Председатель
Джорджио Балладоре ПАЛЬЕРИ
Грефье
Марк-Андре ЭЙССЕН



В соответствии со статьей 51 п. 2 Конвенции и статьей 50 п. 2 Регламента Суда к настоящему Решению прилагается отдельное мнение судьи Фердроса.
ОТДЕЛЬНОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ФЕРДРОСА
Я одобряю пункты 1 - 52, 55 и 57 Судебного решения, но, к моему большому сожалению, я не мог голосовать за п. 1 постановляющей части или принять обоснования, данные выше (п. 53 - 54 и 56). Мои мотивы следующие.
Я согласен с отправным пунктом датского Правительства, поддержанным в Судебном решении, а именно, что ни одно из положений Конвенции не запрещает Договаривающимся Сторонам интегрировать в свои школьные программы вопросы полового воспитания и тем более делать соответствующее обучение в принципе обязательным. Второе предложение статьи 2 Протокола N 1, таким образом, не лишает государство возможности распространять в государственных школах с помощью данного обучения объективную информацию религиозного и философского характера. Однако эта свобода, которой пользуется государство, ограничена вторым предложением статьи 2 Протокола N 1, в соответствии с которой родители могут требовать, чтобы в процессе обучения уважались их религиозные и философские убеждения.
Поскольку заявители по данному делу считают себя жертвами покушения на их "христианские убеждения", мы можем оставить в стороне вопрос, как нужно понимать термин "философские убеждения". Нам достаточно выяснить, уважало ли государство, против которого поступила жалоба, христианские убеждения родителей в контексте полового воспитания.
Можно признать, что утверждения заявителей в этом вопросе не очень точны. Их жалобы тем не менее достаточно ясны, чтобы выявить проблему. Заявители фактически возражают против того, что государство слишком рано "подробно" знакомит детей с вопросами секса; они признают, что монополия государства в сфере образования лишает их основного права "гарантировать их детям образование в соответствии с их собственными религиозными убеждениями". Из этого становится ясно, что они основывают свои жалобы на широко признанной христианской доктрине, в силу которой все, что влияет на развитие сознания ребенка, т.е. его моральное наставничество, входит в обязанности родителей, и поэтому государство не может в этой сфере вставать между родителями и детьми против воли родителей.
Заявители, вероятно, исповедуют ту же самую религию, что и большинство населения страны, но они, возможно, принадлежат к группе лиц, более преданных христианским традициям, чем их соотечественники, которые либо более либеральны, либо безразличны к религии. Однако, поскольку все права, гарантируемые Конвенцией и ее Протоколами, являются правами каждого отдельного человека, Суд не призван определять, нарушаются ли права лиц, принадлежащих к какому-либо вероучению. У Суда есть единственное обязательство - определить, уважались или нет в данном конкретном случае права заявителей.
Таким образом, возникает вопрос, могли ли заинтересованные в настоящем судебном разбирательстве родители в соответствии со статьей 2, процитированной выше, возражать против обязательного полового воспитания в государственной школе, даже если, как в данных обстоятельствах, такое воспитание не связано с попытками внушения определенного поведения.
Чтобы ответить на этот вопрос, мне кажется необходимым разграничить, с одной стороны, фактическую информацию о человеческой сексуальности, которая входит в сферу изучения естественных наук, в первую очередь биологии, а с другой - информацию, относящуюся к сексуальной практике, включая контрацепцию. Такое разграничение необходимо, по моему мнению, в связи с тем, что первая нейтральна с точки зрения морали, в то время как последняя, даже если она преподается несовершеннолетним в объективной манере, всегда влияет на развитие их сознания. Из этого следует, что даже объективная информация о половой жизни, если она дается слишком рано в школе, может оскорблять христианские убеждения родителей. Последние при этом имеют право возражать.
Нельзя ссылаться на статью 10 Конвенции, которая олицетворяет свободу каждого получать и передавать информацию, чтобы опровергнуть это мнение, т.к. статья 2 Протокола N 1 представляет собой специальную норму права, частично отменяющую общий принцип статьи 10 Конвенции. Статья 2 Протокола N 1, таким образом, дает право родителям ограничивать свободу передавать их детям, не достигшим совершеннолетия, информацию, влияющую на развитие их сознания.
Из принятого Решения видно, что вышеупомянутое положение статьи 2 запрещает только обучение с целью внушения принципов. Однако это положение не содержит никакого указания, оправдывающего ограничительное толкование такого рода. Напротив, оно требует, чтобы государства безоговорочно уважали религиозные и философские убеждения родителей; в ней не проводится никакого различия между целями, которые преследует образование. Поскольку заявители считают себя жертвами ввиду покушения на их "христианские убеждения", ставшего результатом обязательного присутствия их детей на занятиях с "подробным" изучением проблем секса, Суд должен был ограничиться определением, если имелось сомнение, соответствует ли эта жалоба верованиям, которые исповедуют заявители.
В этом отношении мне представляется, что полномочия суда аналогичны полномочиям органов, отвечающих в различных странах за проверку истинности утверждений лиц, призванных на военную службу, утверждающих, что их религиозные или философские убеждения не позволяют им носить оружие. Эти органы должны уважать идеологию заинтересованных лиц, если такая идеология ясно сформулирована.
Различия между информацией, относящейся к знаниям о человеческой сексуальности в целом, и информацией, касающейся сексуальной практики, признаны в самом датском законодательстве. В то время как частные школы по закону должны включать в свои учебные программы курс биологии о воспроизводстве человека, им дан выбор - соблюдать или нет другие правила, обязательные для государственных школ, в отношении вопросов секса. Сам законодатель признает, что информация о сексуальной практике может быть отделена от другой информации на эту тему, и поэтому освобождение, предоставляемое детям в отношении конкретного курса первой категории, не мешает интеграции в школьную программу научных знаний на эту тему.
Датский закон о государственных школах никоим образом не освобождает детей тех родителей, которые имеют религиозные убеждения, отличные от убеждений законодателей, от посещения всех занятий по половому воспитанию. Поэтому из этого следует, что датский закон в рамках вышесказанного не соответствует второму предложению статьи 2 Протокола N 1.
На этот вывод не влияет право родителей посылать детей в частную школу, субсидируемую государством, или обучать их дома. С одной стороны, право родителей - это чисто индивидуальное право, в то время как открытие частной школы всегда предполагает существование определенной группы лиц, разделяющих определенные убеждения. Поскольку государство должно уважать религиозные убеждения родителей, даже если существует одна супружеская пара, чьи убеждения в отношении развития сознания их детей отличаются от убеждений большинства населения в стране или в данной конкретной школе, оно может исполнить эту конкретную обязанность, только освободив детей от занятий, касающихся сексуальной практики. Более того, нельзя не признать, что образование в частной школе, даже в той, которая субсидируется государством, и обучение дома всегда влекут за собой материальные издержки для родителей. Таким образом, если заявители не будут иметь права освобождать своих детей от занятий, о которых идет речь, будет существовать неоправданная дискриминация, противоречащая статье 14 Конвенции, ставящая их в неравное положение с родителями, чьи религиозные и моральные убеждения соответствуют убеждениям датских законодателей.



EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
CASE OF KJELDSEN, BUSK MADSEN AND PEDERSEN
JUDGMENT
(Strasbourg, 7.XII.1976)
In the case of Kjeldsen, Busk Madsen and Pedersen,
The European Court of Human Rights, sitting, in accordance with Article 43 (art. 43) of the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms (hereinafter referred to as "the Convention") and Rules 21 and 22 of the Rules of Court, as a Chamber composed of the following judges:
Mr. G. Balladore Pallieri, President,
Mr. A. Verdross,
Mr. M. Zekia,
Mrs. H. Pedersen,
Mr. S. Petren,
Mr. R. Ryssdal,
Mr. D. Evrigenis,
and also Mr. M.-A. Eissen, Registrar, and Mr. H. Petzold, Deputy Registrar,
Having deliberated in private on 3 and 4 June and then on 5 November 1976,
Delivers the following judgment, which was adopted on the last-mentioned date:
PROCEDURE
1. The case of Kjeldsen, Busk Madsen and Pedersen was referred to the Court by the European Commission of Human Rights (hereinafter referred to as "the Commission"). The case originated in three applications (nos. 5095/71, 5920/72 and 5926/72) against the Kingdom of Denmark lodged with the Commission in 1971 and 1972 by Viking and Annemarie Kjeldsen, Arne and Inger Busk Madsen, and Hans and Ellen Pedersen, all parents of Danish nationality; the joinder of the said applications was ordered by the Commission on 19 July 1973.
2. The Commission"s request, to which was attached the report provided for under Article 31 (art. 31) of the Convention, was filed with the registry of the Court on 24 July 1975, within the period of three months laid down by Articles 32 para. 1 and 47 (art. 32-1, art. 47). The request referred to Articles 44 and 48 (art. 44, art. 48) and to the declaration made on 7 April 1972 by the Kingdom of Denmark recognising the compulsory jurisdiction of the Court (Article 46) (art. 46). The purpose of the Commission"s request is to obtain a decision from the Court as to whether or not the facts of the case disclose a breach by the respondent State of its obligations under Article 2 of the Protocol (P1-2) of 20 March 1952 (hereinafter referred to as "Protocol No. 1"); it also makes reference to Articles 8, 9 and 14 (art. 8, art. 9, art. 14) of the Convention.
3. On 26 July 1975, in the presence of the Registrar, the President of the Court drew by lot the names of five of the seven judges called upon to sit as members of the Chamber; Mrs. H. Pedersen, the elected judge of Danish nationality, and Mr. G. Balladore Pallieri, the President of the Court, were ex officio members under Article 43 (art. 43) of the Convention and Rule 21 para. 3 (b) of the Rules of Court respectively. One of the members of the Chamber, namely Mr. J. Cremona, was subsequently prevented from taking part in the consideration of the case; he was replaced by the first substitute judge, Mr. M. Zekia.
Mr. Balladore Pallieri assumed the office of President of the Chamber in accordance with Rule 21 para. 5.
4. The President of the Chamber ascertained, through the Registrar, the views of the Agent of the Government of the Kingdom of Denmark (hereinafter referred to as "the Government") and of the delegates of the Commission regarding the procedure to be followed. By an Order of 8 September 1975, the President of the Chamber decided that the Government should file a memorial within a time-limit expiring on 1 December 1975 and that the delegates of the Commission should be entitled to file a memorial in reply within two months of receipt of the Government"s memorial.
5. On 12 November 1975, the Agent of the Government advised the Registrar of his intention to contest the jurisdiction of the Court in the present case.
In accordance with the leave granted by the President of the Chamber, the Government"s memorial, filed with the registry on 29 November 1975, dealt exclusively with this preliminary question. The Government referred therein to the declaration whereby, on 7 April 1972, they recognised "the compulsory jurisdiction" of the Court "ipso facto and without special agreement, in respect of any other Contracting Party to [the Convention] accepting the same obligations, subject to reciprocity". In conclusion, they submitted:
(i) that the said declaration "is expressly limited to cases brought before the Court by another declarant State";
(ii) "that such limitation of the scope of declarations made under Article 46 (art. 46) is not excluded either by the provision or by the structure of the Convention";
(iii) "that in any event" the Government "cannot be held to be subject to the compulsory jurisdiction of the Court beyond the express wording" of their declaration.
Emphasising in addition that they had not accepted ad hoc the jurisdiction of the Court as regards the instant case (Article 48 of the Convention) (art. 48), the Government invited the Court to find that it had "no jurisdiction to deal with the merits of the present cases".
6. By a message received at the registry on 16 January 1976, the Agent of the Government informed the Registrar that, following a debate the previous day in the Danish Parliament, his Government had "decided to withdraw with immediate effect [their] preliminary objection, thus accepting ad hoc the jurisdiction of the Court".
7. At a meeting in Strasbourg on 20 January 1976, the Chamber took cognisance of the said message and instructed the President to advise the Government that formal note thereof had been taken; this task the President discharged by means of an Order of 28 January.
The Chamber noted that its jurisdiction was henceforth established for the case at issue, whether on the basis of the special consent expressed in that message or by virtue of the general declaration made by the Kingdom of Denmark on 7 April 1972 under Article 46 (art. 46) of the Convention, as the delegates of the Commission contended in a memorial filed with the registry on 26 January 1976.
8. By the same Order of 28 January 1976, the President of the Chamber settled the written procedure as regards the merits of the case. Having consulted, through the Registrar, the Agent of the Government and the delegates of the Commission in this connection, he decided that the Government should file a memorial not later than 10 March 1976 and that the delegates of the Commission should be entitled to file a memorial in reply within two months of receipt of the Government"s memorial.
The Government"s memorial was received at the registry on 11 March, that of the delegates on 12 May 1976.
9. On 20 March 1976, the President of the Chamber instructed the Registrar to invite the Commission to produce certain documents, which were communicated to the registry on 26 March.
10. After consulting, through the Registrar, the Agent of the Government and the delegates of the Commission, the President of the Chamber decided by an Order of 19 May 1976 that the oral hearings should open on 1 June 1976.
11. In a telegram of 13 May 1976 addressed to the Commission"s principal delegate, Mr. and Mrs. Kjeldsen declared that they withdrew their application. The Secretary to the Commission notified the Registrar of this on 21 May; he specified at the same time that, having considered the matter, the Commission had decided to request the Court not to strike the application out of its list.
Mr. and Mrs. Kjeldsen in addition wrote directly to the Registrar on 17 and 27 May 1976. In their letters, which were drafted in somewhat violent terms, they gave as the explanation for their "discontinuance" the far-reaching divergences between their own arguments and those of the applicants Busk Madsen and Pedersen. As they objected to the Commission"s having ordered the joinder of the three applications, they requested the Court, in the alternative, to postpone the hearings until a later date and to examine their case separately.
12. On 24 and 31 May and then on 1 June 1976, the Government communicated several documents to the Court.
13. The oral hearings were held in public at the Human Rights Building, Strasbourg, on 1 and 2 June 1976.
There appeared before the Court:
- for the Government:
- Mr. A. Spang-Hanssen, Barrister at the Supreme Court of Denmark, Agent;
- Mr. J. Munck-Hansen, Head of Division at the Ministry of Education,
- Mr. T. Rechnagel, Head of Division at the Legal Department of the Ministry of Foreign Affairs,
- Mr. N. Eilschou-Holm, Head of Division at the Ministry of Justice, Advisers;
- for the Commission:
- Mr. F. Welter, Principal Delegate,
- Mr. J. Frowein, Delegate.
The Court heard addresses by Mr. Welter and Mr. Frowein for the Commission and by Mr. Spang-Hanssen for the Government, as well as their replies to questions put by the Court.
AS TO THE FACTS
14. The applicants, who are parents of Danish nationality, reside in Denmark. Mr. Viking Kjeldsen, a galvaniser, and his wife Annemarie, a schoolteacher, live in Varde; Mr. Arne Busk Madsen, a clergyman, and his wife Inger, a schoolteacher, come from {Abenra} <*>; Mr. Hans Pedersen, who is a clergyman, and Mrs. Ellen Pedersen have their home in {Alborg}.
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
All three couples, having children of school age, object to integrated, and hence compulsory, sex education as introduced into State primary schools in Denmark by Act No. 235 of 27 May 1970, amending the State Schools Act (Lov om aendring af lov om folkeskolen, hereinafter referred to as "the 1970 Act").
Primary education in general
15. According to Article 76 of the Danish Constitution, all children have the right to free education in the State primary schools (folkeskolen), although parents are not obliged to enrol them there and may send them to a private school or instruct them at home.
During the school year 1970/71, a total of 716,665 pupils were attending 2,471 schools, of which 277 were private with 43,689 pupils. Some parents chose to educate their children at home.
16. At the time of the facts at issue, primary education in State schools was governed by the State Schools Act (Lov om folkeskolen) (a consolidated version of which was set out in Executive Order No. 279 of 8 July 1966), which had been amended on various occasions between 1966 and 1970.
Primary education lasted for nine years; a tenth year, as well as a pre-school year for children of five to six years, were voluntary.
The subjects taught in the first four years were Danish, writing, arithmetic, knowledge of Christianity (kristendomskundskab), history, geography, biology, physical training, music, creative art and needlework. In the fifth and sixth years, English and woodwork were added, and in the seventh year German, mathematics, natural sciences and domestic science. As from the eighth year the pupils were, to some extent, allowed to choose from these courses the subjects they preferred.
Under the Act, the Minister of Education determined the objectives of schooling and the local school authorities fixed the contents of the curriculum and the number of lessons. There were, however, two exceptions to this rule. Firstly, religious instruction was to be in conformity with the Evangelical Lutheran doctrine of the National Church, but children might be exempted therefrom. Secondly, the legislator had directed schools to include in their curricula, often in conjunction with traditional subjects, certain new topics such as road safety, civics, hygiene and sex education.
17. The administration of State schools in Denmark is largely decentralised. These institutions are run by the municipal council, the highest education authority in each of the some 275 municipalities in that country, as well as by a school commission and a school board.
The school commission (skolekommissionen) is as a general rule composed of eleven members of whom six are elected by the municipal council and five by the parents. The commission, in consultation with the teachers" council and within the limits laid down by law, prepares the curriculum for the schools within its district. The curriculum must be approved by the municipal council. To assist these bodies in the performance of their tasks, the Minister of Education issues guidelines prepared by the State Schools" Curriculum Committee (hereinafter referred to as "the Curriculum Committee"), set up in 1958.
Each State school has a school board (skolenaevn) which comprises three or five members; one member is chosen by the municipal council, the two or four others by the parents. The board supervises the school and organises co-operation between school and parents. It decides, upon recommendation from the teachers" council, what teaching aids and in particular what books are to be used by the school and it also determines the distribution of lessons among the teachers.
18. Primary education at private schools or at home must not fall below the standards laid down for State schools; it must cover the same compulsory subjects and be of comparable quality. While a school may be established without any advance approval, it is subsequently supervised by the school commissions in order to ensure, in particular, that adequate instruction is given in Danish, writing and arithmetic. The same applies to education given in the home; if the school commission finds twice in succession that such teaching is inadequate, the parents are required to send the child to a State or private school.
The State supports private schools provided that they have not less than twenty pupils in all and not less than ten pupils per class. The State subsidises 85 per cent of their running costs (principal"s and teachers" salaries, maintenance of buildings, heating, electricity, water, cleaning, insurance, etc.). In addition, private schools may be granted government loans on favourable terms for construction and improvement of buildings. As a result, parents who enrol their children at a private school do not in general have to bear school fees in excess of 1,200 Kroner per child per annum; during the 1973/1974 school year their average expenditure scarcely exceeded 1,050 Kroner. The Danish Parliament voted in May 1976 in favour of a proposal which would oblige municipalities to bear a large proportion of the cost of transport for children attending private schools.
The statistics on private schools show that, in the school year 1973/74, there were about seventy "free" schools; one hundred and one private grammar schools without special religious background; twenty-five Catholic schools; nineteen German minority schools; ten schools for members of other religious societies; eight "Christian free" schools; and some thirty-five other schools.
The applicants claim that there are insufficient private schools and that their pupils frequently have to travel long distances to attend them; moreover, parents wishing to send their children to a private school in Copenhagen have to enter them on waiting lists at least three years in advance.
Sex education
19. In Denmark, sex education in State schools has been a topic of discussion for thirty-five years. As early as 1945, sex education was introduced in the State schools of Copenhagen and several institutions outside the capital copied this example. Nevertheless, the Minister of Education spoke against compulsory sex education when the question was raised in 1958.
In 1960, the Curriculum Committee published a "Guide to teaching in State schools" which distinguished between instruction on the reproduction of man and sex education proper. The Committee recommended that the former be integrated in the biology syllabus while the latter should remain optional for children and teachers and be provided by medical staff. The Committee also advised that guidelines for schools be drawn up on the contents of, and the terminology to be used in, sex education.
In a Circular of 8 April 1960, the Minister of Education adopted the Committee"s conclusions: as from the school year 1960/61 reproduction of man became a compulsory part of biology lessons whereas an official guide issued by the Ministry, dating from September 1961, specified that only those children whose parents had given their express consent should receive sex education proper.
20. The Danish Government, anxious to reduce the disconcerting increase in the frequency of unwanted pregnancies, instructed a committee in 1961 to examine the problem of sex education (Seksualoplysningsudvalget). The setting up of such a committee had been urged, among others, by the National Council of Danish Women (Danske Kvinders Nationalraad) under the chairmanship of Mrs. Else-Merete Ross, a Member of Parliament, and by the Board of the Mothers" Aid Institutions ({Modrehjaelpsinstitutionernes} Bestyrelse). Every year the latter bodies received applications for assistance from about 6,000 young unmarried mothers of whom half were below twenty years of age and a quarter below seventeen. In addition, many children, often of very young parents, were born within the first nine months after marriage. Legal abortions, for their part, numbered about 4,000 every year and, according to expert opinions, illegal abortions about 15,000 whereas the annual birth rate was hardly more than 70,000.
21. In 1968, after a thorough examination of the problem, the above-mentioned committee, which was composed of doctors, educationalists, lawyers, theologians and government experts, submitted a report (No. 484) entitled "Sex Education in State Schools" (Seksualundervisning i Folkeskolen m.v., Betaenkning Nr. 484). Modelling itself on the system that had been in force in Sweden for some years, the committee recommended in its report that sex education be integrated into compulsory subjects on the curriculum of State schools. However, there should be no obligation for teachers to take part in this teaching.
The report was based on the idea that it was essential for sexual instruction to be adapted to the children"s different degrees of maturity and to be taught in the natural context of other subjects, for instance when questions by the children presented the appropriate opportunity. This method appeared to the committee particularly suited to prevent the subject from becoming delicate or speculative. The report emphasised that instruction in the matter should take the form of discussions and informal talks between teachers and pupils. Finally it gave an outline of the contents of sex education and recommended the drawing up of a new guide for State schools.
22. In March 1970, the Minister of Education tabled a Bill before Parliament to amend the State Schools Act. The Bill provided, inter alia, that sex education should become obligatory and an integrated part of general teaching in State primary schools. In this respect, the Bill was based on the recommendations of the committee on sex education, with one exception: following a declaration from the National Teachers" Association, it did not grant teachers a general right of exemption from participation in such instruction.
The Bill had received the support not only of this Association but also of the National Association of School and Society representing on the national level education committees, school boards and parents" associations, and of the National Association of Municipal Councils.
Section 1 para. 25 of the 1970 Act, which was passed unanimously by Parliament and became law on 27 May 1970, added "library organisation and sex education" to the list of subjects to be taught, set out in Section 17 para. 6 of the State Schools Act. Accordingly the latter text henceforth read as follows ({Bekendtgorelse} No. 300 of 12 June 1970):
"In addition to the foregoing, the following shall also apply to teaching in primary schools:
road safety, library organisation and sex education shall form an integral part of teaching in the manner specified by the Minister of Education.
..."
The Act entered into force on 1 August 1970. As early as 25 June, a Circular from the Minister of Education (Cirkulaere om aendring af folkeskoleloven) had advised municipal councils, school commissions, school boards, teachers" councils and headmasters of schools outside Copenhagen "that further texts, accompanied by new teaching instructions, on sex education would be issued". The Circular specified that "henceforth, parents (would) still have the possibility of exempting their children from such education and teachers that of not dispensing it".
23. After the passing of the 1970 Act, the Minister of Education requested the Curriculum Committee to prepare a new guide to sex education in State schools intended to replace the 1961 guide (paragraph 19 above). The new guide (Vejledning om seksualoplysning i folkeskolen, hereinafter referred to as "the Guide") was completed in April 1971; it set out the objectives of sex education as well as certain general principles that ought to govern it, and suggested detailed curricula for the various classes.
24. On the basis of the recommendations in the Guide, the Minister of Education laid down in Executive Order No. 274 of 8 June 1971 ({Bekendtgorelse} om seksualoplysning i folkeskolen) the rules of which he had given notice in his Circular of 25 June 1970.
The Executive Order - which applied to primary education and the first level of secondary education in State schools outside Copenhagen - was worded as follows:
"Section 1 (1) The objective of sex education shall be to impart to the pupils knowledge which could:
(a) help them avoid such insecurity and apprehension as would otherwise cause them problems;
(b) promote understanding of a connection between sex life, love life and general human relationships;
(c) enable the individual pupil independently to arrive at standpoints which harmonise best with his or her personality;
(d) stress the importance of responsibility and consideration in matters of sex.
(2) Sex education at all levels shall form part of the instruction given, in the general school subjects, in particular Danish, knowledge of Christianity, biology (hygiene), history (civics) and domestic relations. In addition, a general survey of the main topics covered by sex education may be given in the sixth and ninth school years.
Section 2 (1) The organisation and scope of sex education shall be laid down in or in accordance with the curriculum. Assistance in this respect is to be obtained from the Guide issued by the State Schools" Curriculum Committee. If the special instruction referred to in the second sentence of Section 1 para. 2 is provided in the sixth and ninth years, a small number of lessons shall be set aside each year for this purpose.
(2) Restrictions may not be imposed upon the range of matters dealt with in accordance with sub-section 1 so as to render impossible the fulfilment of the purpose of sex education.
(3) The restrictions on the carrying out of sex education in schools, as indicated in Part 4 of the Guide, shall apply regardless of the provisions of the curriculum.
Section 3 (1) Sex education shall be given by the teachers responsible for giving lessons on the subjects with which it is integrated in the relevant class and in accordance with the directives of the principal of the school. If it is not clear from the curriculum which subjects are linked to the various topics to be taught, the class teachers shall distribute the work, as far as need be, in accordance with the recommendation of the teachers" council; this latter opinion must be approved by the school board pursuant to section 27 para. 5 of the School Administration Act.
(2) A teacher cannot be compelled against his will to give the special instruction in the sixth and ninth years referred to in the second sentence of section 1 para. 2.
Section 4 (1) The present Order shall come into force on 1 August 1971.
(2) At the same time the right of parents to have their children exempted from sex education given at school shall cease. They may nevertheless, on application to the principal of the school, have them exempted from the special instruction referred to in the second sentence of section 1 para. 2.
(3) ..."
25. A Ministry of Education Circular (Cirkulaere om seksualoplysning i folkeskolen), also dated 8 June 1971 and sent to the same authorities as that of 25 June 1970 (paragraph 22 above), gave the recipients, inter alia, certain particulars on the preparation of State school curricula in this field. It drew, in particular, their attention to the fact that "it was for the school commission, after discussion with the joint council of teachers, to prepare draft provisions governing sex education to be included in the curricula of the schools of the municipality". Recalling that these provisions may take the form of a simple reference to the recommendations in the Guide, the Circular pointed out that the Guide gave, for the fifth to tenth year classes, various possibilities as regards the manner and scope of teaching. Thus, if there were a simple reference to the Guide, "it is for the institution (teachers" council) to take a decision in this respect with the agreement of the school board".
26. The objectives set out in the Executive Order of 8 June 1971 were identical with those of the Guide, except that the latter contains an addition to the effect that schools must try to develop in pupils openness with regard to the sexual aspects of human life and to bring about such openness through an attitude that will make them feel secure.
27. The principle of integration, provided for in paragraph 2 of section 1 of the Executive Order, is explained as follows in the Guide:
"The main purpose of integration is to place sex guidance in a context where the sexuality of man does not appear as a special phenomenon. Sexuality is not a purely physical matter ... nor is it a purely technical matter .... On the other hand it is not of such emotional impact that it cannot be taken up for objective and sober discussion. ... The topic should therefore form an integral part of the overall school education ..."
28. As for the definition of the manner and scope of sex education (section 2 para. 1 of the Executive Order), the Guide indicates the matters that may be included in the State school curricula.
In the first to fourth years instruction begins with the concept of the family and then moves on to the difference between the sexes, conception, birth and development of the child, family planning, relations with adults whom the children do not know and puberty.
The list of subjects suggested for the fifth to seventh years includes the sexual organs, puberty, hormones, heredity, sexual activities (masturbation, intercourse, orgasm), fertilisation, methods of contraception, venereal diseases, sexual deviations (in particular homosexuality) and pornography.
The teaching given in the eighth to tenth years returns to the matters touched on during the previous years but puts the accent on the ethical, social and family aspects of sexual life. The Guide mentions sexual ethics and sexual morals; different views on sexual life before marriage; sexual and marital problems in the light of different religious and political viewpoints; the role of the sexes; love, sex and faithfulness in marriage; divorce, etc.
29. The Guide advocates an instruction method centred on informal talks between teachers and children on the basis of the latter questions. It emphasises that "the instruction must be so tactful as not to offend or frighten the child" and that it "must respect each child"s right to adhere to conceptions it has developed itself". To the extent that the discussion bears on ethical and moral problems of sexual life, the Guide recommends teachers to adopt an objective attitude; it specifies:
"The teacher should not identify himself with or dissociate himself from the conceptions dealt with. However, it does not necessarily prevent the teacher from showing his personal view. The demand for objectivity is amplified by the fact that the school accepts children from all social classes. It must be possible for all parents to reckon safely on their children not being influenced in a unilateral direction which may deviate from the opinion of the home. It must be possible for the parents to trust that the ethical basic points of view will be presented objectively and soberly."
The Guide also directs teachers not to use vulgar terminology or erotic photographs, not to enter into discussions of sexual matters with a single pupil outside the group and not to impart to pupils information about the technique of sexual intercourse (section 2 para. 3 of the Executive Order).
The applicants claim, however, that in practice vulgar terminology is used to a very wide extent. They refer to a book by Bent H. {Claesson} called "Dreng og Pige, Mand og Kvinde" ("Boy and Girl, Man and Woman") of which 55,000 copies have been sold in Denmark. According to them it frequently uses vulgar terminology, explains the technique of coitus and shows photographs depicting erotic situations.
30. On the subject of relations between school and parents, the Guide points out, inter alia:
"In order to achieve an interaction between sex education at the school and at home respectively, it will be expedient to keep parents acquainted with the manner and scope of the sex education given at school. Parent class meetings are a good way of establishing this contact between school and parents. Discussions there will provide the opportunity for emphasising the objective of sexual instruction at the school and for making it clear to parents that it is not the school"s intention to take anything away from them but rather ... to establish co-operation for the benefit of all parties. It can also be pointed out to parents that the integrated education allows the topic to be taken up exactly where it arises naturally in the other fields of instruction and that, generally, this is only practicable if sex education is compulsory for pupils. ... Besides, through his contacts with the homes the class teacher will be able to learn enough about the parents" attitude towards the school, towards their own child and towards its special problems. During discussions about the sex education given by the school, sceptical parents will often be led to realise the justification for co-operation between school and home in this field as well. Some children may have special requirements or need special consideration and it will often be the parents of these children who are difficult to contact. The teacher should be aware of this fact. When gradually the teacher, homes and children have come to know each other, a relationship of trust may arise which will make it possible to begin sex education in a way that is satisfactory to all parties."
31. The Executive Order No. 313 of 15 June 1972, which came into force on 1 August 1972, repealed the Executive Order of 8 June 1971. The new Order reads:
"Section 1
(1) The objective of the sex education provided in Folkeskolen shall be to impart to the pupils such knowledge of sex life as will enable them to take care of themselves and show consideration for others in that respect.
(2) Schools are therefore required, as a minimum, to provide instruction on the anatomy of the reproductive organs, on conception and contraception and on venereal diseases to such extent that the pupils will not later in life land themselves or others in difficulties solely on account of lack of knowledge. Additional and more far-reaching goals of instruction may be established within the framework of the objective set out in sub-section (1) above.
(3) Sex education shall start not later than in the third school year; it shall form part of the instruction given in the general school subjects, in particular Danish, knowledge of Christianity, biology (hygiene), history (civics) and domestic relations. In addition, a general survey of the main topics covered by sex education may be given in the sixth or seventh and in the ninth school years.
Section 2
Th